Небольшое село раскинулось по забайкальским просторам вдоль небольшой реки с громким названием Онон. Именно на его берегах стояли орды Чингисхана, воевали отряды бандита Тапхаева, карательные отряды атамана Семёнова под командованием полковника Никольского и красноармейские кавалерийские отряды Гусевского. На окраине села одиноко стоял покосившийся от старости домик. В нём когда-то жили казаки, потом крестьяне. По-разному называли обитателей этого дома, но все их судьбы связала воедино история. История современная переплелась с историей прошлых лет.

    Внучка:

    – Бабушка, а бабушка, расскажи чего-нибудь из своей жизни, а то я сегодня свой сайт сделала, а что там написать не знаю!

    – Чего ты там сделала? Не пойму я.

    – Да сайт создала, ну это как бы книжку свою сделала, которую все читать могут.

    – Так книжку-то ещё печатать надо!

    – Да нет. Эту книжку сразу все прочитать смогут. Только там нет пока ничего. У меня ничего такого не было в жизни, о чём написать можно, а ты давно живёшь, у тебя много историй разных есть. Ты же рассказывала, про купцов, про дедушку моего рассказывала. А ещё про белых да красных вспоминала, про бандитов каких-то.

    – Да, внученька, было, было. Помню, времечко-то тяжёлое было, когда Тапхаевцы на деревню нашу налетели, словно ураган пронёсся. Всё на своём пути сметали. Кого шашками порубали, кого постреляли.

    – Бабушка, а кто такие эти Тапхаевцы?

    – Бандиты, внучка, бандиты страшенные. Вот как сейчас на Украйне простых людей убивают, вот и те такие же были, с нами – детьми да бабами – воевали. Тогда ведь не было этих игрушек ваших (показывает на телефон) и канпьютеров не было. Пока соседский парнишка до красных добежал, бандиты всё поразрушили да пограбили. Коней последних позабрали, а они ведь наши кормильцы были, в работе без них никуда. Тракторов да иномарок-то не было тогда, потом появился один трахтур Фордзон. Во как жили-то, а у вас – интирнет отказал, вы и в слёзы. Голодом не сидите, и то ладно, а без техники вашей прожить можно.

    – А ещё, бабушка, было что-нибудь интересное тогда?!

    – Как не быть, всё было. Только для вас это рассказы, а для меня это жизнь да слёзы горькие. Вот думаю, пошёл мой Иван на фронт в сорок первом, да как счас бы техника ента ваша была. И поговорить можно через килОметры и письмо отправить, а то ведь месяцами весточки ждала. Помню, похоронка пришла, а следом письмо, мол, жив. Правда, поранен немного.

    Ох, внучка, много порассказать можно, ох, много. Чего мы повидали – не дай бог вам увидать. Лучше бегайте по своему интирнету, а не по полю за колосочками, да не дай бог с голоду помирать. А то, как при войне было – издох конь, посреди дороги упал. Не трогали днём-то, хоть и голодные были все в усмерть, а по ночи растащили и съели. Я вот, смотрю сейчас на всю эту разруху, что учинили над селом родным, страшно становится. Кто всё это поднимать будет? Или бросят всё, ведь строили да делали дедушки ваши, а сохранить да продолжить дело ихнее некому теперь стало. Не помню я, чтоб раньше тако было. Деревню-то любили, как мать почитали, даже каратели и бандиты не ломали ничего, не рушили. Грабить – грабили, плетьми людей били, расстреливали, и те и другие, а заветы дедов все соблюдали. Что при царе, что при советской власти – строили, а не ломали, берегли родину свою.

    Штуки-то эти ваши хороши, да только ни работать они не научат, ни дружбу водить, ни уму, ни разуму.

    – Да как же, бабушка, ведь в интернете много друзей бывает!

    – Да разве это друзья?! Это просто знакомые. Дружба-то она лицом к лицу должна быть, вживую. Друг-то и в беде и в радости рядом будет, руку помощи протянет, и есть к кому в гости сходить. А вы, как сядете за эту железяку свою и всё, из дому ни шагу, от того все худые да бледные. Да ещё и в очках вон все, а я хоть и старая, а вижу лучше вашего.

    – От компьютера излучение исходит, вот глаза и болят поэтому.

    – Ты, внучка, попроще говори, а то эти слова ваши я не разберу никак. Вот что ты сейчас сказала, я не поняла, но поняла, что плохо долго за штукой этой сидеть. Так вот ты почаще на улице бывай да вокруг смотри, на небо, на речку нашу, на берёзки да осинки, птичек слушай и – не ослепнешь. Они только доброе и полезное дают, это, как ты сказала, излучение.

    Стукнула входная дверь.

    – Мама с работы пришла!

    Мать:

    – Ой, не лезь ко мне, дочка! Устала я. Целый день за этим компьютером просидела, да ещё телефон этот не умолкает ни на секунду. Всё звонят, звонят, да требуют. Вот раньше хорошо было – не было техники этой навороченной. Правда ведь, а мам? Когда захотел встал, сено накосил, коров подоил. Никто тебе не указывает, никто не требует с тебя.

    – Оно, конечно, кто так не жил, тот не знает. А вставать-то приходилось до свету, чтоб сено-то успеть накосить по росе, а ложиться по темну. Не требовали, говоришь? А коровы корму просят, свиньи просят, кони, собаки да кошки, курицы да гуси – все корму просят. Корову вовремя не подоишь – присохнет, молока не будет. Свинью плохо накормишь – сала не поешь.

    – Но, всё равно, мам, с нынешней работой не сравнить!

    – Конечно, не сравнить. У каждого времени своя работа и тяжела по-своему. Лёгкой работы не бывает. Тебе кажется, тогда легко было, а мне – что сейчас легко. Чего ж на кнопочки ни давить ни сидеть, это не сено вилами кидать.

    – Да ведь ты попробуй подавить на них, на кнопочки эти целый день.

    – А ты попробуй сено покидать целый день! То-то и оно. Каждому своё...