|
| Выпуск № 42 от 16.10.2013 г. |
 Пионер забайкальского садоводства
Огромное значение на формирование характера человека оказывают «каверзы судьбы». Порой они настолько жестоки и непредсказуемы, что приходится удивляться – как человеку, несмотря на все жизненные невзгоды, удаётся выстоять, и не просто выстоять, а ещё и быть примером для современников и потомков.
Наверное, не случайно о нашей героине О.А. Хавкин в романе «Дело Бутиных» написал такие строки: «Жесткая, упрямая и вспыльчивая…; суровость её натуры не мешала её любви к розам и орхидеям… главной чертой была бутинская деловитость при отсутствии бутинской широты». Прослеживая этапы жизни этой женщины, невольно соглашаешься с автором литературного произведения. Ей, как, пожалуй, никому иному из многочисленного семейства Бутиных, досталась самая нелёгкая, но в то же время интересная судьба.
Испытания судьбы
Татьяна Дмитриевна Бутина родилась 9 (21) января 1837 года. В возрасте 7 лет она потеряла мать, которая умерла во время родов, как это часто случалось в Бутинском семействе. Ещё через 11 лет не стало и отца. Это были первые, но далеко не последние удары в её жизни.
Вскоре она вышла замуж за красавца офицера Владимира Николаевича Заблоцкого, и как верная жена в течение десяти лет вела с ним «кочевую жизнь», исколесив всё Забайкалье. Впоследствии в своих письмах и воспоминаниях она красочно описывала свои наблюдения об Аргунском приграничье, где ей пришлось наблюдать красоты природы и быт коренного населения:
 «Около Аргунских степей и у самой китайской границы мне пришлось прожить пять лет и поэтому эта местность мне частию знакома; в ней много интересного, но она учеными и специалистами не исследована. Зимы там бывают не так суровы, совсем бесснежные, почему тысячи табунов скота и десятки тысяч овец круглый год пасутся на подножном корму; пастухи – буряты живут в юртах, хлеба там не сеют, потому что земля солончаковая, бесплодная. Буряты любят пить «Араку» (водка, приготовляемая из молока), для зимы много заготовляют «Арцы» (сушеный творог). «Араку» любят пить и русские; говорят, что она полезна и питательна (только в умеренном употреблении), но насколько это правда, не знаю. Инородцы здесь в крае, т.е. оседлые тунгусы и ясачные, в материальном отношении живут лучше наших казаков; как пограничные конные, так и пешие казаки очень обездолены требованиями службы, вследствие чего у них сильно пало земледелие, а у пограничных казаков – скотоводство; они же как дети покорно исполняют трудные служебные обязанности и все молчат, а мать не разумеет.
На Амуре в недавние годы много было золотистых фазанов, теперь не знаю есть ли; как-то раз зимою их много привозили сюда для продажи; мне хотелось знать, чем они питаются: посмотрев зобы, в них оказались крупные зерна конопли и пестрых бобов; в русских владениях тогда этих растений не культивировали, и пищу птицы получали, значит, с китайских полей и огородов. Мясо их чрезвычайно белое, вкусное и нежное».
В 1867 году Татьяна Дмитриевна похоронила мужа в Чите и вернулась в родной Нерчинск, где к тому времени набирал силу торговый дом её старших братьев – Николая и Михаила Бутиных. Уже возводились здания будущей знаменитой усадьбы с центральным, не имеющим аналогов во всей Сибири, «Палаццо», вошедшим в историю под названием Бутинский Дворец. Не занимаясь коммерцией, Татьяна Дмитриевна занялась украшением усадьбы – возделыванием сада и огорода, что и стало главным делом всей её дальнейшей жизни. Целыми днями она сама «копалась» в земле, одетая в комбинезон, чем немало смущала местных дам. Не страшили её и не совсем ухоженные руки, часто в ранах и ссадинах.
В 1871 году в Нерчинске появился «заезжий гастролёр», австрийский подданный, чех по национальности Маврикий Лаврентьевич Мауриц. В этот период у Михаила Дмитриевича Бутина возникла мысль о создании в Нерчинске оркестра и музыкальной школы, а, стало быть, приезд в город профессионального музыканта пришёлся как нельзя кстати. Мауриц принял предложение возглавить это предприятие и остался в Нерчинске. Это обстоятельство принесло Татьяне Дмитриевне небольшой период счастья – вскоре она стала супругой Маврикия. Они вместе совершили путешествие по Европе, где она смогла полюбоваться великолепнейшими садами и парками, а так же привезти на родину семена и саженцы растений для своей оранжереи. Но злой рок судьбы словно шел по пятам Татьяны Дмитриевны. Любимый муж заболел чахоткой и в 1879 году умер. Потеряв и второго мужа, бездетная, она вновь находила отдохновение лишь в занятиях в саду.
Великолепный сад
Сад этот, с его аллеями и цветниками, фонтанами и статуями античных богов, действительно был великолепным. Он поражал не только горожан, но и всех заезжих гостей. Среди прочих в своих воспоминаниях оставили впечатления о нём и такие именитые путешественники, как звезда оперной сцены Д.М. Леонова, знаменитый американский журналист и писатель Джордж Кеннан, японцы Фукусима Ясумаса и Эномото Такэаки… В 1891 году гулял по его аллеям и Наследник Цесаревич, в будущем последний Российский Император Николай II.
Переписывалась Татьяна Дмитриевна и со многими знаменитыми садоводами того времени, в том числе И.В. Мичуриным, обмениваясь с ними семенами. Несколько десятков её статей были опубликованы в центральных Российских журналах по садоводству и огородничеству. А в 1902 году Мауриц была избрана членом-корреспондентом Русского общества садоводства.
Перечислить все насаждения сада Татьяны Дмитриевны просто невозможно. Ей с успехом удавалось выращивать не только местные растения, но и акклиматизировать многие, присущие к произрастанию в Приамурье, Сибири, центральных областях России. Привезённые Татьяной Дмитриевной из путешествий по Европе, Китаю и Японии тропические виды произрастали в оранжереях усадьбы.
Вот как описана деятельность Мауриц в «Юбилейном справочнике журнала «Плодоводство» за истекшее двадцатипятилетие 1890 – 1914»:
«Привязалась всей душой к цветоводству и садоводству. В труде этом находит развлечение и интерес. Развела от семян в своем саду много кустарников и древесных пород, как то: облепиху (она растет в Иркутском округе; теперь Т.Д. с этого кустарника собирает каждую осень в сентябре спелые ягоды), белую сирень (семена Т.Д. собрала на Амуре, по реке Бурее, а теперь имеет более двух десятков больших кустов, прекрасно цветущих в июне; семена созревают в сентябре), амурский климатис (дает тенистую живую красивую изгородь; цветет с июня до сентября). Из семян Т.Д. вырастила десятка два елей. Они в августе дают вполне зрелые шишки. Делала опыты посева семян местных пород, а именно: яблони, черемухи, персика (абрикоса), тараножки, смородины (разных сортов), малины, шиповника, акации желтой, боярки и разных сортов тавиложника. Породы тальника, почему-то от семян не всходят, их приходится разводить черенками. Все вышесказанные растения по мере роста рассаживаются по лужайкам и аллеям сада. Года два назад Т.Д. получила в апреле из Сызранского Отдела Императорского Российского Общества Плодоводства от А.Д. Воейкова четыре деревца культурной яблони и столько же вишни, которые тогда же были посажены в грунт. Летом они развили густую листву и свежие побеги. На зиму они были обернуты рогожами, а корни засыпаны сухой листвой и черноземом. Но, к большому сожалению, они не выдержали здешних морозов; к тому же зима была бесснежная, и деревца весною оказались засохшими. Огородные овощи всех сортов удаются здесь хорошо. Арбузы и дыни бывают порядочной величины, сладкие и сочные. Тыквы в хорошее лето бывают плодородны, на одну гряду в две квадр. сажени Т.Д. садит девять корней; осенью снимает с нее до двадцати и более штук. Некоторые из них достигают трех пудов веса. Цветы садовые растут прекрасно. Цветут до десятого сентября, а более крепкие сорта и дольше».
Город распорядился по-своему…
Все эти годы Татьяна Дмитриевна жила в своём деревянном доме в саду, украшенном резным двухэтажным мезонином и множеством цветов. К концу первого десятилетия XX столетия все её близкие родственники уже умерли. Несколько раз в судах она безуспешно пыталась опротестовать завещание своего брата, М.Д. Бутина, оставившего большую часть своего состояния и недвижимости на нужды Нерчинска. А вскоре грянула революция, и Мауриц выселили из сада, который был национализирован и без должного ухода постепенно пришел в полное запустение. В её доме сначала устроили детский сад, затем столовую, а впоследствии он сгорел, равно как были уничтожены все прочие постройки и насаждения. Сегодня в некогда великолепном саду со времён Бутиных осталось лишь несколько десятков сосен.
Татьяна Дмитриевна доживала свой век в небольшом домике неподалёку от своего детища в бедности и полном одиночестве. Единственной, кто ухаживал за уже больной и немощной женщиной, была Вера Алексеевна Клочихина, служившая по хозяйству у купцов Рыжковых. В благодарность за это Татьяна Дмитриевна завещала ей 100 рублей деньгами и шубу из австралийского кенгуру.
Умерла Татьяна Дмитриевна Мауриц спустя несколько дней после своего 87-летия, 29 января 1924 года, и была скромно похоронена на городском кладбище. За её могилой ухаживать было некому, она вскоре сравнялась с землёй, и сегодня никто из Нерчинцев уже не сможет с точностью показать, где покоится прах пионера Забайкальского садоводства. И после смерти судьба продолжала играть с ней свою злую шутку…
Александр ЛИТВИНЦЕВ |
|
|
|
|
|
