Газета 'Земля'

Забайкальские болтомохи
Михаил Вишняков

Про солдата Гаученова, Брылену Чечилу и командира ракетной части
    Не в чеченском царстве, не в якутском государстве, не в Туле в гостях, а в Чите в ракетных частях служил солдат Иван Гаученов. Служба не дружба: что прикажет командир, то и делал – в караул ходил, плац подметал, из ракеты куда надо стрелял, куда надо нацеливался. За дисциплину и исполнительность дали солдату Гаученову увольнение в город. Солдат, известное дело, шилом бреется, самогоном греется, ему собраться недолго: пуговицы почистил, ремень подтянул, улыбку до ушей раскатал и – ш-шагом арш! – за ворота части. А командир вослед:
    – Смотри, – грит, – Гаученов, живёт тут Брылена Чечила, не попадись к ней на зубок.
    – Ракетчики – народ стратегический, – бодро ответил Гаученов, – куда нацелены, туда и летят.
    – Ну-ну, смотри: не та беда, что штанина подмочена, а та, что скособочена, – остерёг командир.
    Приехал Гаученов в город, там-сям погулял, «Сникерс» съел, на девушек нагляделся. Ко времени в часть поехал. Только сошёл с автобуса, а Брылена Чечила тут как тут. Баба злющая, снизу копырялка, сверху ковырялка, своего мужа в гроб свела, за чужих принялась.
    – Служивый, – говорит, – пойдём ко мне, я ничего не ищу, а рюмкой угощу. Гребень гребок, подушку под бок, два-ста бодаста, а триста игристо, – повела плечом Брылена Чечила и рукавом махнула.
    – Командир заругает, – пробовал возразить солдат Гаученов.
    – Ты, матушка, грози, а ты, девушка, гуляй, – продолжала Брылена Чечила. – Эх, рюмка – ком, пошла кувырком! – свистнула, кавалерский знак каблучком начертила, она ж колдовка была.
    Затуманился ум солдатика, пошёл, как на верёвочке, не в часть, а в чужую усадьбу.
    Брылена Чечила вдова богатая, у ней двор, что кащеево царство, оградой обнесён, внутри псы сторожевые по кругу бегают, замки электронные гудят. В зале стол накрыт со всякой всячиной: водка русская, вина заморские, рюмки хрусталём играют.
    Солдат, он хотя и в гимнастёрке, а тот же мужик: за чаркой чарка, как в пасть овчарке. За-ради чести ещё по двести, а там со свистом мелькнуло триста, за мать-старушку – чекушку с кружкой. А там Иваныч иль пан Иван, коль дело на ночь, буцк на диван!
    Проснулся утром солдат Гаученов, жуть взяла – вся память в забыль ушла, только гул в голове, как от ракетного двигателя. Эхма, наша тьма, всё легло на донышке, словно ночь у вдовушки...
    – А ну-ка, служивый, – подступила к нему Брылена Чечила, – скажи-ка мне, что по пьяному делу наворочал?
    – Я? Наворочал?
    – Ты, солдатик, ты! Амбар набекрень сдвинул – раз! Петуха Клёву пытался на кошке женить – два! Меня, вдову честную, хотел раздеть, голышом на ракету водрузить и пульнуть в акваторию Тихого океана – три!
    – Не может быть, – начал оправдываться Гаученов.
    – Да-а, не может? А кто грозился все ракеты СНГ на дрова распилить и в поленницу сложить, а?
    – Уй-ю-юй! – ужаснулся солдат.
    – Это всё мелочи житейские, простительные. Но то, что ты кричал: самого министра обороны разжалую в сержанты и отправлю в Борзю склад с портянками охранять, – это уже политика.
    – О-ё-ё, мамочка родная! – схватился за сердце солдат. Уж если до министра добуровился, значит, много чего было. – Чё делать-то теперь? – спросил.
    – Отрабатывать будешь, – приговорила Брылена Чечила.
    Превратился солдат Гаученов в дармового работника. Амбар перебрал по брёвнышку, крышу на доме починил, теплицу покрыл. Три недели с утра до вечера ломил как угорелый, а бабе всё мало, и работе конца не видно.
    В это время командир части, мужик разум-ный и неторопливый, рассудил: солдат Гаученов не мог исчезнуть по своей воле. Что-то случилось. Уж не попал ли к Брылене Чечиле? Сел командир на броневик, подъехал к усадьбе, стучится.
    – Кто стучится и что надо? – грозно отозвалась вдова.
    – Командир части. Отдать солдата Гаученова.
    – Знать не знаю, я вдова бедная, беззащитная, никому ничего не даю.
    – Не отдашь добром – ракетой шарахну, – начал стращать командир. – От тебя и твоей усадьбы только чечилики полетят!
    – Раке-етой! – взорвалась Брылена Чечила. – Как выскочу из-за печки, как выпрыгну из окошка, схвачу полено – все твои ракеты переколочу! А ядерные головки скручу, в мясорубке изверчу да Саддаму Хусейну продам! Вон отсюда!
    Командир плюнул на сварливую бабу, уехал ни с чем.
    (Продолжение следует).