Газета 'Земля'

Бить или не бить?
Чем дальше виток за витком мы уходим по кризисной спирали, сулящей – такое уж время – не только безработицу и запредельные цены, но и войну, тем до жути зауряднее и проще воспринимаем физическое насилие как на телеэкранах, так и в жизни. Но всегда ли оно оправдано? Не обострит ли оно ситуацию?

    Счастливо прошедшие аттестацию полицейские в Забайкальском крае продолжают почём зря «понужать» задержанных, обращаясь с людьми подчас хуже, чем со скотиной.
    Но я не скажу, что всегда всецело в этой ситуации стою на страже законных методов.
    Ведь как бывает? Какой-нибудь дерзкий ушлёпок в Урульге или Петровске, заручившись поддержкой более взрослых уркаганов, раз за разом оставляет ментов в дураках.
    Его фирменный почерк на очередном месте преступления, смехотворное, разваливающееся алиби, но при этом отсутствие прямых улик в виде вещдоков или той же видеорегистрации деяния позволяют ему раз за разом отделываться приводами и бесстрашно лыбиться в лицо сыскарям.
    И вот тут у многих оперов не то чтобы начинают сдавать нервы, а включается основной сигнал профессиональной деформации правоохранителя, который велит ему «делать как все».
    «Как все» – это не значит суммировать опыт каждого коллеги. «Как все» – это своего рода оттиск массового сознания, бережно хранящего сведения об изуверах-полицейских, почерпнутые не только из реальной жизни, но и из художественных измышлений современных российских телевизионщиков.
    Оперативник или участковый полиции, дававший присягу на верность Родине, Закону и народу начинает потихоньку отходить от канонических установок механически наговоренного в большом воодушевлении, когда встречается с наглостью и неисправимостью бравирующих блатной романтикой мразей.
    Знакомый полицейский, добрый спортивный парень, никогда не бил задержанных, пока однажды не побывал на бытовом вызове: объевшийся водки сынок до полусмерти избил родную мать.
    Тогда наш земляк впервые применил силу и сегодня считает, что поступил правильно: подонков надо учить не словами! Кроме языка силы, они не понимают ничего!
    Что касается потерпевших, никакой компенсацией морального вреда и никакими штрафами законопослушные граждане не могут вернуть себе настоящей сатисфакции от осознания того, что злодей наказан. Психологическая травма зачастую остаётся на всю оставшуюся жизнь.
    Как на всю жизнь, до гроба, на телах несчастных, не всегда виновных, замученных в отделах, остаются кровоподтёки и жуткие отметины.
    Погибшему сыну моей Интернет-знакомой из Читы не повезло, как и многим. Парень погиб, по версии трёх оперативников, выбросившись из окна. Мать же уверена, что её ребёнка просто не удержали, когда пытались «расколоть», свесив из окна шестого этажа за ноги…
    Впрочем, у служивых был повод задержать внешне благополучного парня, так как он имел среди друзей так называемых салонников, ворующих барсетки из автомобилей.
    Вывод при всех плюсах и минусах рукоприкладства я делаю такой: я за умеренное, «дозированное» насилие, которое полисмен имеет моральное право применить в отношении конченного отморозка, упёртого рецидивиста и неисправимого баклана.
    Однако и сами полицейские должны систематически выдавливать из своих рядов слишком уж рьяных «блюстителей порядка» с электрошокерами и пакетами для мусора.
    Садистам прямая дорога вон из органов, в массовки дешёвых сериалов!
    Забайкальцы сегодня вооружены основательно, а представители криминальных структур и подавно вооружены порядком.
    В ситуациях, когда нечего терять, они ведь могут начать банальный отстрел полицейских и в наиболее рискованном положении окажутся те добросовестные оперативники и участковые, которые порой «в одну каску» пытаются поддерживать правопорядок в отдалённых посёлках, полузаброшенных деревнях, на линейных разъездах.
    Фёдор Шаманов