Газета 'Земля'

Чеботарь
Егор Микулин
    (Продолжение. Начало в № 12)
    Когда тапочки были готовы, а Толя их ровненько подрезал, шлифовал края подмёток наждачным камнем. У деда Герасима нашёлся кусок толстого брезента на переда, а на внутренние прокладки они раскроили кусок ткани, тапочки получились мягкими и удобными. Когда Толя их надел на ноги и прошёлся в них вокруг Герасима – оба поверили, тапочки получились хорошими, и дед крякнул от удовольствия.
    Толя подпрыгнул от удовольствия и исчез из поля зрения деда Герасима.
    Когда он появился среди мальчишек, играющих в лапту, игра была приостановлена мгновенно. Все залюбовались тапочками, Толя всегда бегал босиком или в какой-то рваной обуви. Народ был удивлён, откуда тапочки у Толи, да ещё похожи на только что сшитые. Пока шли расспросы и рассказы о тапочках – игра была забыта, всех интересовали новые тапочки, некоторые мальчишки просили примерить тапочки, но Толя этого не позволил. Когда ажиотаж прошёл, мальчишки стали просить Толю сшить им такие же, ведь многие ходили босиком. Толя объяснил мальчишкам, что пока он шить ещё хорошо не научился, и у него нет материала для шитья тапочек.
    Он вернулся к деду Герасиму и рассказал о разговоре с мальчишками, дед подумал и посоветовал: «А тебе, однако, надо учиться шить обувь, ведь многие ходят босиком или в рваной обуви, а на что её купить, сейчас в магазине, сам понимаешь, денег ни у кого нет». И мальчишка начал шить обувь, дед был и консультантом и утешал Толю как мог, когда у того что-то не получалось.
    Первую пару обуви Толя сшил матери, когда она пришла вечером с работы, Толя поднёс матери пару сшитых им тапочек. Мать примерила и обняла Толю, прижав к груди, она заплакала, и слёзы радости и непонятной обиды текли по её щекам.
    Толя успокоил мать: «Не плачь мама, дед научит меня шить, и я сошью тебе настоящие сапоги, хромовые!» У матери слёзы текли по щекам, она любовалась сыном: «Весь в отца, трудолюбивый и твёрдый характером».
    Утром следующего дня она пришла на работу в новой обуви, женщины сразу обратили внимание на тапочки и начались расспросы и рассказы. Хотя у всех женщин дети работали в колхозе на полевых работах все летние каникулы, а многие помогали на зернотоках, фермах и разных работах после уроков и в выходные дни, все были рады – появился и чеботарь в селе. Сапожником они его называть не хотели, а вот чеботарь – прижилось, Анатолий - чеботарь.
    У деда Герасима своей работы хватало, но мальчишку он из поля зрения не выпускал, он верил – Толя будет хорошим мастером, у него есть желание и интерес к работе, а главное – он схватывал всё на лету, ему не надо было повторять или показывать дважды, почти всё он осваивал с первого раза. Зимой он подшивал валенки и учился шить ичиги и унты, а весною ему уже захотелось сшить себе ботинки. Ботинки он увидел, когда приезжал к ним в деревню уполномоченный из райцентра по заготовке хлеба. Ботинки блестели, как зеркало, и скрипели при ходьбе. На деда Герасима посыпались вопросы по поводу скрипа и блеска ботинок, но главный вопрос – из чего они сделаны и где, и как можно приобрести такой материал. Многие вопросы были не разрешимы, особенно те, которые касались приобретения материала. А у Толи душа тосковала по таким ботинкам, и он постоянно задавал деду вопросы, относящиеся к таким ботинкам.
    Душа деда Герасима не выдержала, он берёг заготовки на сапоги для своих сыновей и ждал возвращения их с фронта, но дождался только пришедших двух похоронок, он решил отдать заготовки Толе.
    (Окончание в следующем номере)