| Выпуск № 24 от 10.06.2015 г. |
 Колы и пятёрки за посевную
В течение трёх дней длилась рабочая поездка заместителя председателя краевого правительства – министра сельского хозяйства и продовольствия региона Виктора Якимова в Балейский и Оловяннинский районы. Главная задача – оценить начало посевной кампании, однако во время поездки возникли совершенно иные вопросы, связанные с деятельностью сельхозпредприятий и фермеров, ведь во многих хозяйствах министр побывал впервые, а значит – знакомился со всеми направлениями их работы.
«Произведём-переработаем»
 Так называется проект, которым по праву гордятся в Балейском районе. Суть понятна из незамысловатого, рабочего названия, а во главе этой работы четыре человека – «супруги Саранчук и два Ушаковых», рассказывает начальник районного отдела сельского хозяйства Надежда Перминова. Посещение цеха по производству полуфабрикатов, цеха по первичной переработке скота, а также осмотр планируемого к вводу в эксплуатацию цеха консервации – такова программа визита министра в с. Унда, где работает Сергей Саранчук. И действительно, есть на что посмотреть. Без особой гордости демонстрируют хозяева результаты своего труда, но видно сразу – вложено сюда немало, по-хозяйски ведётся работа, умело и рачительно.
Хотя образования специального у хозяина нет. «Прапорщик я», – улыбается Сергей Валерьевич. Три года назад, когда начинал, не было  ничего. «Завёз на КАМАЗе 10 голов, – вспоминает теперь, – переманил к себе Инну Константиновну Богданову, тогда она работала руководителем администрации с. Жидка, а по образованию – ветврач».
О таком важном «приобретении» не пожалел ни разу. Ему-то все коровы «на одно лицо», она же ни одной не пропустит, каждую знает и по имени, и по нехитрым коровьим событиям – сколько телилась, чем болела… В зиму тогда пошло порядка 50 голов. Одной стаи хватило. А сейчас отдельно стоит в хозяйстве молодняк, отдельно размещены телята.
В цехе первичной переработки скота в ноябре холодно. Планирует хозяин отопление устроить: поставить электрокотёл и залить «незамерзайку», чтоб пользоваться время от времени. «И конечно, окна заменить нужно», – рассказывает министру.
Но самое большое его начинание – цех консервации открыть.  Показывает он приспособленное для этого здание – когда-то здесь была мельница, уверенно даёт ответ на все вопросы. Гости пытаются вмешаться в проект хоть словом – советуя, что куда переместить, но на всё у Саранчука свой резон. «А вдруг я захочу овощи с мясом? – риторически вопрошает он, – поэтому здесь у меня место для овощного цеха отведено. Зачем корзину на второй этаж гоняю?! А поднимитесь! Видите? – здесь у меня коптильня!».
Его желанию работать можно удивляться – как и упорству, и необыкновенной щепетильности, тщательности в делах. Не любит плохую организацию процесса Сергей Саранчук, а запахов разных неприятных нанюхался ещё в армии – неподалёку располагалась звероферма. Потому, решив убойный цех открыть, опыт других предпринимателей изучал с опаской – проехал разные мясокомбинаты и цеха, анализировал,  взвешивал… Не совсем устраивало то, что видел – много крови, специфический запах, съёжившиеся от работы в неприятных условиях люди…
Что он сделал такого, что в Унде не так дела обстоят, это особый разговор, но секрет его отношения к рабочему месту, действительно, существует. А ещё обязательное правило: отходы (и кишки, и брови, и кости даже, – всё) переваривают подчистую – чтоб нигде не валялось… И не валяется!
«Зона особой торговли»
Много планов у хозяина – надо канализацию выводить, в этом году будет делать скважину, а пока вода привозная. Территорию под огород огородил – ведь должна же в Унде овощная консервация производиться! Планирует заняться посевом однолетних, здесь главный ему друг Георгий Ушаков, один из тех, кто помогал с самого начала развивать своё дело. Без техники на селе делать нечего, вот люди и помогали Сергею – кто сенокосилку свою давал, кто грабли… В прошлом году он купил технику сам.
«Пельмени, вареники, манты, позы, зразы, биточки, котлеты, тефтели, голубцы, фрикадельки, рулеты», – это супруга Сергея Саранчука, Оксана Владимировна, перечисляет без единой запинки ассортимент их цеха полуфабрикатов. Недавно со своей продукцией вышли на Читу. Правда, пока есть она только в одном магазине, но, как говорится, лиха беда начало! Просит мясо Сретенск и Кокуй, но дорога плохая, особо не повезёшь туда. На Нерчинск выходить очень сложно, рассказывают хозяева. А потому основной потребитель – Балей.
В разговоре о ценах выясняется, что свинина на косточке стоит нынче в Балее по 350 рублей за кг. Читинские гости удивляются, а хозяин замечает: «Балей – это особая зона торговли. Здесь и уголь дороже на 600 рублей каждая тонна, и бензин – вот, в Чите у вас можно взять за 35,50, у нас 39!».
Шутки шутками, а какие-то особенности в организации торговли в Балее, вероятно, действительно, имеются. С напряжением ждут местные сельхозтоваропроизводители ещё большего падения спроса на свою продукцию. Оно уже началось, и многие почувствовали снижение и покупательской способности балейцев, и интереса к их маленьким магазинчикам с нехитрым ассортиментом. И дело отнюдь не в уменьшении доходов людей. Зашёл недавно в эту «зону особой торговли» представитель федеральной сети «Светофор» – вот и ринулись люди «осваивать» его прилавки, привлечённые, как это всегда бывает, и новизной, и более низкими ценами. Всё бы ничего, рынок делает конкуренция, только вот, замечает Сергей Валерьевич, с местными, балейскими, товаропроизводителями договоры новый сосед не заключает, торгует привозной продукцией. Это серьёзный удар по местному производству, которое состоит из небольших магазинов, даже близко не имеющих ресурсов для достойной борьбы с федералами. Как жить дальше и что делать? Непростую ситуацию предприниматели обсуждали на общем собрании, но пока радужных перспектив для их развития, увы, нет. Между тем, у власти есть рычаги, чтобы поддерживать и местного производителя, и местного продавца, – считают в Балейском районе. Вот только будет ли власть этими рычагами пользоваться?..
Хозяева
«Традиционно в Балее проходит две сельхозярмарки, – рассказывает Надежда Перминова, – и в Читу выезжаем, но не так многочисленно, как хотелось бы. Раньше ездили больше, мясо возили, а сейчас один-два выезжают с мёдом».
Хотя изначительно расширять производство у таких людей, как супруги Саранчук, возможности нет. Экономика уже просчитана, ведь всё их производство «завязано» на мясе. А его ещё, как говорится, вырастить надо, выкормить!..
Следующая встреча министра – на поле. Здесь трудится партнёр и друг Сергея Саранчука, уже упомянутый Георгий Ушаков. Немногословен Георгий Георгиевич, но некоторые факты своей биографии сообщает: не один он в сельском хозяйстве трудится. Дядька Николай Сидорович Ушаков – агроном, живёт в Манкечуре. А сам Георгий Георгиевич уходил было, вахтовым методом трудился. Но притянула она его выходит, земля-матушка, обратно. Теперь и не побежишь никуда.
«Был целик, 27 лет не пахалась земля, сено косили», – показывает он министру свои владения. Посевную почти закончили, одну полосу остались допахать, да трактор сломался. Техника – самый большой вопрос. Вот трактор в местной школе берёт, в аренду. Один комбайн подкупил, а хотелось бы два скомплектовать.
Виктор Якимов, сам агроном, даёт очень конкретные советы – отказаться от элитных семян, которые люди грамотные используют на семеноводческий посев, здесь, для фуражного зерна, они и не нужны, а взять семена, готовые к посеву, пусть и на рубль-два дороже. Опытным глазом оценивает министр и старенькую технику – около 3 центнеров на гектар сеет машина, местами сумасшедший пересев!.. «Катушка отвалилась», – соглашаются с гостем механизаторы. Но это всё – дело обычное, рабочее. Георгий Георгиевич – участник конкурсного отбора по программе поддержки и развития семейных животноводческих ферм. Он хочет восстановить одно из отделений молочно-товарной фермы, уже не существующего совхоза «Ундинский», работавшего здесь в советское время. Проект защитил на 6 млн. рублей, предполагает Георгий Георгиевич купить нужную для работы технику – хотя бы пресс и грабли, а также племенных животных. Новая ферма, по его замыслу, будет рассчитана на 100 голов. А сейчас у него в собственности 212 гектаров земли, на которых он занимается зерном, овощами и картофелем. Есть 30 голов КРС и 20 свиней.
«Зарастают пашни, нынче корчуем», – это уже с. Ильдикан и глава КФХ Игорь Киргизов. Два года на корм скоту сажали здесь многолетний кострец, а нынче решили расширяться, вот и освобождает он от леса и бурьяна ещё 120 гектаров.
«Хоть одна зерноочистительная машина нужна на Балейский район», – замечают гости. У хозяина же другой вопрос – когда поступит субсидия «корова-телёнок»? Вопрос этот достаточно болезненный. Причём, и сумма, если судить по краю, невелика – всего 13 млн. рублей необходимо, чтоб выплатить людям долги. Из месяца в месяц стоит она в расходах краевого минсельхоза, но финансирования пока нет. Вот и в июне средства заявлены – теперь всё зависит от краевого минфина.
Киргизов – один из немногих в районе фермеров, кто подписал с районным отделом сельского хозяйства соглашение и работает по нему, беря на себя обязательства и выполняя планы. Один из первых в районе купил пресс-подборщик. Шесть человек трудятся, на сенокос ещё приходят люди. Но самое необыкновенное ждёт гостей, когда Игорь Анатольевич показывает своё хозяйство. Вот он открывает дверь в помещение, которое и кошарой не назовёшь, это какой-то дворец для овец просто!.. Видавшие виды специалисты ахают: «Такой чистоты не видели нигде!». И сложно им не поверить. У Киргизова просто уникально чисто, чисто везде, и это впечатление гости теперь не просто увезут в Читу, а сохранят навсегда.
Ягнята – загляденье!
А этот первый день для них завершается в с. Нижний Кокуй, где местным сельхозпредприятием, официально называемым «колхоз», а точнее – колхоз «Искра», руководит Галина Дьячкова. Посевная площадь прошлого года – 508 га, из них 483 зерновых, есть табун в 218 голов, 155 КРС, около 1300 овец – вот «паспортные данные» хозяйства. «Ни долгов особых не наростили, но и богато не живём», – замечает Галина Григорьевна.
Ну а проблем, конечно же, хватает, у кого их нет? Вот нынче «поработали» волки, полсотни маток (!) подавили. Огромная беда для колхоза, и ведь крайнего не найдёшь!... А вот привезли эдельбаев, но затянули, и расплодную компанию едва-едва завершили. Но хотя результаты, к слову, неплохие. Всё благодаря тому, что работает в колхозе чабан с богатейшим опытом. Всё это министр узнаёт ещё до знакомства с хозяйством.
А вот и сама встреча с руководителем, небольшая «экскурсия» по стоянке. Рассказывает о непростых буднях Галина Григорьевна. В прошлом году «зависли» на нескольких сотнях гектаров, потому что без конца ремонтировались. Состояние арготехники у крестьян такое, что, как в военное время, на поле двигатели переставлять приходится! А ведь от настроения механизатора и успех посевной зависит – выехал он работать или ремонтироваться. Но не опускают люди руки, борются с безденежьем и незавидными условиями их непростой работы. Сначала купили сеялку, бывшую в употреблении, но в хорошем состоянии. А теперь и новую оплатили. Большое это событие для колхоза, жаль только, что с лизингом не получилось. Впрочем, лизинг – это тот же долг, вот и за прежние покупки, что колхоз производил, нет почему-то субсидий от государства. Последнюю выплату получали в декабре 2012 года – Виктор Якимов обещает разобраться с вопросом детальнее. Ну а главная мечта, конечно же, комбайн. Тот, что на поля выходит, аж 1986 года рождения – куда уж старше?! Но скрипит, трудится, ожидая себе замену. Пусть она будет скорой, Галина Григорьевна!..
Может, и скрипят, но дело своё не бросают и люди, каждый из них – на вес золота! Долгое время здесь занимались шерстью, но теперь, учитывая пресловутую «экономику», которую так любят поминать и в сельском хозяйстве теперь, перешли на мясное овцеводство. «А что поделаешь? – рассуждает хозяйка. – Работаю 18-ый год, а больше 33 рублей за тонкорунную цены не видела!»
А ягнята – загляденье! Прежде были здесь горно-алтайские овцы, теперь помесные. До того славные и упитанные, что министр замечает: «За такими у нас очереди стоят!». А искровцы и сами знают, что приплод у них – хоть куда. И заказов им хватает, так что проблем со сбытом не видят и от помощи на этот счёт отказываются. Совсем другое дело – это освещение кошары и сама кошара. А вернее то нелепое сооружение, которое и кошарой-то не назовёшь, но уже в совсем обратном, не киргизовском, смысле.
С закрытыми глазами
Кошару хотели строить ещё в прошлом году, да денег не оказалось. Хотя стройматериал какой-никакой имеется: шлакоблоки покупали, когда разваливалась местная «Сельхозхимия», да и так, где кто продавал. Может быть, в этом году что-нибудь получится?!
Как работает в таких условиях Геннадий Латынцев, не понятно никому. «Ему медаль давать надо!» – без всякой лести говорят про Геннадия Александровича. Медали, конечно, нет, но чабана этого в районе хорошо знают, и в Читу он ездил на итоги трудового соперничества неоднократно. Вот несколько лет назад («Кошара-то помоложе была!», – смеётся), от ста овцематок он получил по 127 ягнят! С трудом в это верили приезжавшие специалисты.
«Внепланового окота у меня нет!, – отвечает на вопрос министра чабан и, цыкая на собаку, открывает дверь в ту самую кошару, что стала здесь притчей во языцех. – И света нет! Начнётся окот, включу станцию – проверю и снова выключаю!».
В этом году сухо было, вот и в кошаре тоже сухо. А как зима снежная, так и полило! Километра за три отсюда стоит вышка, заманчиво блестят на солнце электрические провода. Близок локоть, да не укусишь! Чтобы провести на эту кошару централизованный свет, нужны очень большие деньги – и проект, и техусловия, и сам монтаж, а потом и обслуживание. Проще уж кошару построить, а электричество привести сюда за счёт альтернативных источников – солнечной батареи или ветряка. Соглашаются в этом с министром колхозники, но грустно соглашаются: очень хочется настоящего света.
«Вот кошару бы мне и свет, – расходится юморной Геннадий Александрович, – я бы потом в трусах ходил и с закрытыми глазами котил!».
С 1986 года работает он здесь, с отцом начинал, только в армию сходил, а так вся жизнь и прошла чабаном. Теперь здесь же, в колхозе, конюшит его сын Михаил.
– Это привычка такая была – чабанить, а теперь люблю их, – бесхитростно рассказывает Геннадий. – В 5 утра начинается работа и до самого вечера, пять сакманов у меня, люди пасут, есть помощница. Вот сват, он на окоте называется «скорой» – запрягал лошадь в люльку и возил с поля овец беременных».
– Теперь задача, чтоб смену подготовил себе! – говорят гости.
– Никто не идёт! – возражает видавший виды колхозник. А потом, у «ещё ранешней», настоящей печки-буржуйки они долго разговаривают. С ностальгией вспоминают, сколько кошар было в этих местах, как незавидна их судьба. Как и судьба многих десятков селян, которые уже никогда не пойдут работать, ведь привыкли пить да бить баклуши. Рассказывают разные истории из жизни.
А сколько ягнят у него нынче потомственный чабан не говорит.
– Сколь надо-то? – спрашивает власть. А услышав в ответ «сто на сто», покряхтывая по-стариковски, ответствует: – Ладно, осенью посчитаем!.. – и объясняет вполголоса: - Это отец меня так учил: себе на уме считай, а сильно не говори! Нахвастаюсь сейчас, а осенью фигушки!.. По осени цыплят считают, да…
Кол с минусом
Ложка дёгтя случается в каждой бочке, а в современных условиях сельхозпроизводства это вполне может быть и целая пригоршня. Всё работает на крестьянина – и погода, и техника, и начальство, и каждый простой скотник. Всё это может легко сработать и против. Вот и приходится порою смотреть на ситуацию с разных сторон – чтоб и людей не обидеть, не убить в них желание работать, но и польза чтоб от этой работы была.
Непростым получился разговор Виктора Якимова с директором сельхозартели «Улан-Сэсэг», Оловяннинского района Михаилом Сампиловым. Более 2000 овец в хозяйстве, почти сотня голов КРС, есть новая техника, но агросроки для подготовки паров в сельхозартели упустили. Если где-то посевную завершали, то тут, к приезду министра, имелось едва ли три гектара пара.
– А в мае чем занимались? – спрашивает Виктор Якимов.
– Ремонт, окот, у меня народу всего лишь 29 человек, – перечисляет Михаил Батожаргалович. – Только одна отара укомплектована полностью, 3 человека работают, на остальных по одному, всего же 12. Многие работают по договору, помогают, типа семейного подряда. Окот идёт – родственники собираются, приняли, сенокосная компания началась – все вместе косят…
По образованию он – зоотехник, окончил Нерчинский техникум. В хозяйстве ведётся строгий учёт, здесь работает один из лучших в округе бухгалтеров, считает руководитель, учтено всё – от 10 литров солярки до каждого конкретного барашка. Вот тут и возникает первое недопонимание – у сельхозартели с поголовьем 3000 овец, из которых маточная отара достигает 360 голов, имеется 11 животноводческих стоянок.
– Есть зоотехнические нормы, – напоминает министр, – и зачем вам разбивать 11 стоянок и нести такие затраты при таком поголовье и количестве работников? Нужно считать финансовую эффективность! – в качестве примера Виктор Александрович приводит опыт фермера Чемусова из Борзинского района: – Под тысячу гектаров земли, производит не менее 3000 тонн зерна, держит 5000 голов коз, более 1000 овец, 400 с лишним лошадей, 500 КРС, 14 верблюдов, 25 яков. Есть мельница, убойный цех, пекарня. И всего 11 человек – только на лето он берёт себе дополнительных работников. А у вас на стоянке 46 куцанов и на них два человека! Это что за экономика?
Михаил Батожаргалович волнуется:
– В 90-ые годы на стоянках держали по 50 голов, чтобы сохранить материальную базу. И ведь это удалось! Тогда было здесь 12 кошар, сейчас 11, одну только разобрали с советских-то времён.
А что экономика не кажется рентабельной? Так и с самого начала всё здесь сами просчитали. Когда он восемь лет назад стал руководителем, хотели 5000 овец иметь, но подумали, решили, что достаточно будет 3000. На них и 200 гектаров овса высевают. Нет смысла увеличивать посевные площади. Да и люди – разве ж много это, 29 – в том числе два работника водокачки (обеспечивает сельхозартель, село водой), три сторожа, зав мастерскими…
Как бы там ни было, но работой по организации посевной Виктор Якимов недоволен. Идя по полю, то и дело наклоняясь к земле, он замечает: «Самый качественный пар – майский… Кол с минусом вам за посевную!»
Земля и буряты
– Бурят должен баранов пасти, а не землёй заниматься! – рассуждает, между тем, хозяин. И вот в этом смысле сельхозартель работает. Ежегодно сдают по 10-12 тонн шерсти, каждая голова пробиркована, в этом году их много проверяли, но все проверки «Улан-Сэсэг» прошёл. Правда, выход ягнят не особенно радует – на день приезда министра это было всего 54%. Впрочем, тут же чабан на одной из стоянок рассказывает: «План по ягнятам сделали, 240 получили от 300, это 80%!». За каждого ягнёнка он получит по 50 рублей, потом и баранами даст ему хозяйство.
Как всегда, многое от руководителя зависит. За годы руководства Михаил Сампилов провёл свет на все стоянки (а раньше его не было), на двух солнечные батареи поставил, людям для работы выдаёт спецодежду, разрешает пасти личный скот вместе с артельским. Большая социальная нагрузка на предприятие, что и говорить, ведь здесь трудится почти 80% жителей села. Сеют всего два года, но уже купили свои сеялки – через приставов, у одного из обанкротившихся хозяйств. На стоянках чабаны разбили огороды. В-основном они расположены вдоль речки, только на одну нужно воду возить. Виднеется отсюда и огород местной школы. «Раньше он был почти вдвое больше, вон до туда! – указывает рукой Михаил Батожаргалович. – В школе было 11 классов, ребята работали. А с 2009 года стала девятилетка. Было 116 учеников, потом 86. И побежал народ».
Больше всего руководителя сельхозартели волнуют расценки ветеринаров. Как известно, скакнули они внезапно и в разы: вот была ветсправка 100 рублей, а потом сразу 300, и не стало хозяйство подписывать с ветеринарами договор. Хоть и говорят, что сейчас ситуация выровнялась, самовольно установленные на местах расценки, пересмотрели и скорректировали, но вопросы у селян остаются. Вот, к примеру, объясняет министр, что если вакцина приобретена за счёт средств бюджета – федерального или краевого, то ставят такие прививки бесплатно.
– Совсем даже нет! – возражают в сельхозартели. – У нас все прививки платные. И даже при вспышке ящура платим. А однажды был случай, что утром вакцина 40 рублей стоила, а после обеда – 20! Жаловались мы по этому поводу, если есть цена, то должна она быть единой.
Министр обещал разобраться по всем фактам, о которых рассказали селяне.
Продолжение следует.
Мария ВЫРУПАЕВА, фото Светланы ЗАРУБИНОЙ |
|
|
|
