Детство

    – Родной дедушка у меня Иннокентий, а самый младший у них был Перфил. Его дом в Новотроицке сохранился до сих пор. У него на коньке прямо с земли видно вырубленную надпись – «1845» год, - вспоминает Иван Константинович.

    В 1900 году дед Иннокентий женился, супругу у него звали Елена Артамоновна. Когда Иннокентий Егорович уходил на русско-японскую войну, у него уже был один сын – Филипп.

    В домашнем архиве Ивана Константиновича хранится фотография, которой в этом году исполнилось ровно 100 лет. На ней изображены двое мальчишек в военной форме. Один из них – отец Ивана Олёкминского, пятилетний Константин. Перед Первой мировой войной, когда дед Иннокентий снова ушёл защищать Родину, дома у него осталось пятеро детей. Время было тяжёлое, и ребятишек развели по детским домам. Так Костя попал в Иркутск, в Военный сиротский приют.

    – Дед, когда германскую войну отвоевал, вернулся домой. А семьи-то нет! Жена умерла и всех четверых детей разобрали, – вспоминает историю семьи Иван Константинович. – Он разыскал всех своих детей и собрал под одной крышей. Никого сиротой не оставил, хоть и время тяжёлое было. А умер он в праздник – 1 мая 1949 года.

    Младшим сыном Иннокентия был Константин. В 1937 году у него и родился Иван – «последний из рода Олёкминских», как он сам себя называет, в 1937 году в селе Новотроицк, в колхозе «Красный пахарь». Село было большое, и было там три колхоза – «Красный пахарь», «Красный Октябрь» и «Первомай».

    – Я курить начал в восемь лет – смеётся Иван Константинович. – По дурости, конечно, закурил, хотел, как все быть. Сидел на стайке и добывал по старинке огонь, спичек не было. А самосад-то крепкий, головёнка от него только так крутится. А потом мамка шла с дойки, увидела меня, и говорит: «Ванюшка, ты сейчас сожжёшь корову, и мы с тобой умрём с голоду». И я дал ей слово, что брошу курить. И больше никогда не курил!

    Отца Иван потерял в 1943 году, Константин Иннокентьевич пал в боях Великой Отечественной. Воспитывал Ивана отчим.

    Прожил Иван в Новотроицке недолго – когда ему было девять, отчим перевёз всю семью в Песчанку:

    – Я отцом-то его сразу назвал. Они с мамкой ещё раньше знакомы были. А тут он вернулся с русско-японской войны и к нам пришёл домой. Бабушка на стол накрывала, а он с матерью из комнаты выходит, и прямо меня спрашивает: «Отцом звать будешь?» И у меня вылетает сразу: «Буду». И так вот я приобрёл отца. Очень он хороший человек был, – говорит Иван Олёкминский.

    Звали отчима Зиновий. По-простому: «Зонька». «А отчество никогда не писал, говорил, что больно оно замудрённое. Так и прожил всю жизнь без отчества. – вспоминает мужчина. – У него, оказывается, было трое детей уже. Дочка и два сына. Но он пока воевал, жена его первая с молодым солдатом связалась и уехала на Украину, и дочь Лидию с собой забрала. Сначала в Песчанку мамка с Зиновием поехала, дом в порядок привела, с сыновьями познакомилась, обстирала, отмыла их. Ворачивается в Новотроицк и говорит мне: «У тебя, Иван, будут два родных брата. И так мы стали жить в Песчанке».

    

Армия

    Когда Ивану пришло время отдать долг Родине, в армию его не взяли из-за проблем со зрением:

    – Глупо получилось, – рассказывает Иван Константинович, – мы в детстве баловались: смешивали карбид в банках. Подожжёшь её, а она взлетает высоко и взрывается. И я один раз такую большую банку карбидом начинил. А дело было в дровянике, там же опилок, мусора всякого много было. Придавил я эту банку ногой, а где же её удержишь? Я её только отпустил, а она как грохнула, и мне в оба глаза! Мамка выбежала, почистила мне немного глаза от карбида языком, и, вроде бы, всё обошлось.

    Но комиссия, посмотрев молодого человека, вынесла вердикт: «Химический ожог. К службе не пригоден». «А я ведь в авиации служить мечтал», – говорит Иван Константинович.

    Но вместо авиации пришлось лечить глаза. Пока проходил курс лечения, умер отчим, и на плечи молодого человека легла забота о матери и маленькой сестрёнке. Поэтому устроился в геологоразведку, почти всю Читинскую область пришлось объехать. Попутно окончил техникум механизации и электрификации сельского хозяйства – в 1959 году Ивану вручили диплом по специальности механизация сельского и лесного хозяйства.

    А в 1960 году, когда Ивану уже исполнилось 24 года, он пришёл в военкомат и сказал: «Берите меня в армию». И его взяли. Уже тогда у юноши были водительские права второй категории, поэтому «всю службу я был автомобилистом»:

    – Поставили меня командира дивизии возить. А он такой был…. Никогда не спросил, ел ты или нет, устал, или нет. Я тогда стал две армейские фляжки по 800 граммов с собой возить. В одной чай, в другой суп, и сухари под сиденьем, – вспоминает службу Иван Константинович.

    Днём приходилось Ивану по разъездам командира возить, а вечером – офицеров с девчатами по ресторанам. «И до того меня заездили, что я один раз чуть под поезд не попал. Поезд маленький был – «кукушка», он возил снаряды и ГСМ. И вот я уже на первую шпалу заехал, и чудом остановился! В себя пришёл – вот он! Фонарём машет, свистит на всю катушку».

    Побывал Иван Олёкминский и в Казахстане – его вместе с другими солдатами направили на уборку хлеба. Больше всего ему запомнилось варварское отношение к хлебу: «Не было ни защитных навесов, ничего. Хлеб просто лежал на грязной земле. Вот что меня тогда возмутило».

    

Семья

    В 1963 году Иван окончил военную службу и женился.

    – Я когда женился, то жена у меня, Лидочка, уже с мальчиком была. Женился я поздно. И думал про себя: «Может, кому-то в жизни не повезёт, а я помогу». И так и было, – говорит Иван Константинович.

    Со своей супругой, Лидией Тимофеевной он познакомился, когда работал на 88 «ЦАРЗе» – Центральном автомобильном ремонтном заводе. На завод Иван попал как раз после службы.

    – Меня сразу приняли мастером ОТК (отдела технического контроля) моторного цеха. Мы выпускали моторы. А Лида работала во втором цехе, где уже готовые машины были. Там мы и познакомились. Хотя мы знакомы были ещё раньше, потому что она землячка моя – с Ильинки. В 1951 году закрывался прииск, и тогда кто куда мог, туда и разъезжались, – рассказывает Иван Константинович.

    Работницей Лидия Тимофеевна была хорошей. Несмотря на всего семь классов образования специфику работы в автомобильной отрасли она изучала самостоятельно. Ей даже вручили грамоту из министерства обороны за хороший труд и добросовестную работу.

    В 1973 году Лидия получила квартиру от государства, в Антипихе. И семья снова переехала. К сожалению, в 2013 году Лидия Тимофеевна умерла от рака, и сейчас Иван Константинович живёт один.

    Сына Сергея от первого брака жены, Иван принял как родного. В браке у Олёкминских родились ещё двое детей – сын Костя и дочка Саша. Правда, сейчас мальчишки лежат на кладбище – Константин в 22 года попал под поезд, у него остался сын, а Сергей умер в 2011 году. Дочери Александре сейчас 48 лет, она работает медсестрой в Центре временного содержания несовершеннолетних правонарушителей.

    В 1986 году Ивану Константиновичу присвоили звание «Ветеран труда», а в 90-х он ушёл на пенсию.

    – Я раньше многим увлекался: любительской охотой, рыболовством, фотографией. Только вот танцевать не умею до сих пор, – улыбается ветеран, – даже в армии не научили. В молодости стихи писал, правда, хулиганские.

    Сейчас у ветерана радостей немного – радио, телевизор и разговоры. Когда у супруги обнаружили рак, все силы были брошены на её лечение, и Иван Константинович пропустил срок, когда ему самому требовалась операция на глаза. Поэтому сейчас ветеран практически не видит. Но это не мешает ему бережно хранить память об истории рода Олёкминских, об их жизни и заслугах перед Отечеством.