Мой дядя Пётр Панфилович Васеев родился в 1922 году и проживал в селе Онон-Борзя Алек-Заводского района. После окончания школы уехал работать слесарем в железнодорожное депо на станции Оловянная. В самом начале войны его призвали на службу, сразу попал на фронт.

    – Шёл уже 1942 год, – рассказывал, бывало, дядя. – Стояли в обороне, ходили в боевое охранение на нейтральную полосу, перед пехотными ротами. Там были отрыты специальные траншеи. Заходили в них ночью и несли охранение сутки. На это время нам выдавали сухой паёк каждому. Только уйдёт разводящий, я достаю «сидор», так на армейском жаргоне называли вещмешок, и съедаю сахар.

    Я был молод и наивен, спрашиваю: «Зачем сахар съедал?»

    Он смеётся: «Так к вечеру убьют, и сахар пропадёт!»

    Весёлый, неунывающий характер был у дяди, и не сломили его фронтовые лишения. Он много раз был ранен. После очередного ранения находился в госпитале, уже в группе выздоравливающих был.

    – Тут нас несколько человек вызывают в штаб госпиталя и объявляют: «Вы направляетесь на курсы офицеров», – рассказывает он в другой раз. – У меня же было семилетнее образование, считался грамотным. После окончания курсов, теперь уже в звании младшего лейтенанта, снова направили на фронт, в Прибалтику. Стал командиром пехотного взвода. Нас называли «взводный – Ванька-смертник».

    Недоумеваю вновь: «Почему смертник?»

    Он поглядел на меня, усмехнувшись, стал объяснять:

    – По боевому уставу Красной Армии командир взвода должен первый идти в атаку, так как ни один солдат-пехотинец не сдвинется с места, если командир будет прятаться в траншее или окопе. Приказ: «В атаку!» И я первый выскакиваю из траншеи, а с немецкой стороны – снайперы, пулемётчики строчат почти в упор, и ты труп, в лучшем случае – ранен».

    Так и произошло с моим дядей. Вновь получил ранение, правда, уже был лейтенантом, кавалером боевых орденов – Красной Звезды и Отечественной войны. Попал снова в госпиталь. После излечения – фронт. Вернулся в свою часть, присвоили звание старшего лейтенанта, назначили командиром роты.  Говорил, что стало немного полегче, ведь ротный мог не идти первым в атаку.

    – Наступил 1945 год, – вспоминал фронтовик. – Наш Первый Прибалтийский фронт окружил немецкую группировку на Земландском полуострове в апреле, а в начале мая уже ликвидировал её. Кто-то из немцев сдался в плен, остальные были уничтожены. За эти бои мне было присвоено звание капитана. Представили к награждению орденом Александра Невского.

    Этот орден, как я узнал гораздо позднее, был выпущен небольшим количеством – всего 10 тысяч штук. Им награждали в пехоте командиров взводов, рот, батальонов, реже – комполка, получали его артиллеристы, танкисты и другие. Орден был офицерский, для тех, кто не менее двух лет командовал воинскими подразделениями на фронте. 

    – В конце мая пришли наградные документы, и нас, несколько офицеров, вызвал к себе командующий армией генерал-полковник Чистяков, – продолжал дядя. – Нас, из пехоты, было всего человека два-три. Генерал мне лично вручил орден.

    Уволившись в запас, в 1947 году, в звании капитана, трижды орденоносец и кавалер многих медалей, Пётр Панфилович вернулся в родное Забайкалье коммунистом. Женился. Его спутница по жизни – Виктория Алексеевна Васеева (Корепанова) работала в Онон-Борзе медсестрой и акушеркой. Все дети, которые в селе родились в 40-50-60-е и даже 70-е годы, считали её второй мамой.

    В семье Васеевых родились и выросли пятеро детей – Галина, Константин, Ольга, Александр, Клавдия. Дядя Петя в 1947 году жителями села был избран председателем колхоза «Партизанский путь», так он назывался до 1961 года. Каждый год проходили отчётно-выборные собрания, но земляки его оставляли председателем. За мирный труд он был награждён орденом «Знак Почёта» и медалью «За освоение целинных и залежных земель». В 1961 году по решению Хрущёва колхозы были ликвидированы. Петр Панфилович стал управляющим отделения № 4 совхоза Акатуевский в селе Шаранча, и проработал в этой должности 10 лет. Начали сказываться фронтовые ранения, и он попросил замену. Просьбу фронтовика уважили.

    Пётр Панфилович стал работать чабаном. Как и на любом месте, со всей отдачей трудился здесь, получал по 100-130 ягнят от 100 овцематок, перевыполнял план по настригу шерсти, за что был удостоен ордена Октябрьской Революции.

    В 1975 году был восстановлен Алек-Заводский район, который непродолжительное время входил в Борзинский. 

    – Приехали первый секретарь райкома и председатель райисполкома, вызывают меня в контору, – рассказывал фронтовик Васеев. – Предложили возглавить сельский совет, который организовался в Онон-Борзе. Пытался отказаться, но так как был коммунистом, пришлось принять предложение. 

    Возглавлял сельсовет он до 1983 года. Лишь потом ушёл на заслуженный отдых, а в 1987 году его не стало. Так закончился боевой и трудовой подвиг моего дяди.

    Его супруга переехала в Борзю, к старшей дочери. После выхода указа президента о выделении фронтовикам, их вдовам благоустроенного жилья, собрала документы и обратилась в соответствующие органы. Ей в грубой форме отказали, сказали, мол, не положено. Старушка сникла, начала болеть, с обидой у нас спрашивала: «Неужели мой Петя хуже других воевал?» В 2012 году она скончалась. Уверен, не обидели бы её чиновники, пожила бы ещё старушка. Вот моя мама – Евдокия Панфиловна Маркова (Васеева) в 2010 году получила благоустроенное жильё, переехала из села Клин в Борзю, живёт одна, сама себя обслуживает, пользуется сотовым телефоном. В марте ей исполняется 92 года. О своём муже-фронтовике, которого уже нет на свете, она всем с гордостью говорит: «Это мне мой Лёша завоевал квартиру!»

    Владимир Марков, г. Борзя