Ведущим стадом породы являлось стадо совхоза им. Карла Маркса. На момент начала работы по созданию забайкальской тонкорунной породы здесь содержалось более 25% овцепоголовья всего Читинского треста совхозов.

    

Согреть и накормить

    Среди многих вопросов были два, которые требовали незамедлительного решения. Первый – как переделать, изменить природу животных, чтобы они не мёрзли. Второй – как поднять скороспелость животных, чтоб обеспечить их приспособляемость.

    Всем бросалось в глаза (и это было крупным и, пожалуй, главным недостатком среди мериносов и помесей высоких поколений) то, что животные сильно мёрзли зимой. В декабрьские и январские морозы их нельзя было выгнать из овчарни. И даже в погожие мартовские дни, когда ясно светило солнце, овцы, выпущенные во двор, обычно подолгу, согнувшись, стояли без движения, составив ноги вместе. Сильно жиропотная шерсть впитывала в себя влагу помещений, руно смерзалось на холоде, образуя ледяной панцирь. При высокой влажности в кошарах от дыхания животных на потолке образовывался иней, при повышении температуры он падал на пол или на овец. Из-за большой разницы температур овчарни и двора животные простывали.

    Идти следовало двумя путями: изменить биологические особенности овец, имеющих короткую и чрезмерно жиропотную шерсть, с одной стороны, и улучшить условия содержания и кормления с другой. Следовало разработать и применить на практике новую систему ведения зимнего пастбищного содержания овец. 

    

Продуманная селекция

    Весной 1944 года в совхозе была проведена бонитировка, составлен план селекционно-племенной работы на 5 лет, а осенью – переформированы все маточные отары. К первому классу отнесли маток с крепкой конституцией, удовлетворительного телосложения, подвижных, шерсть которых была не менее 6,5 см длиной. Мелкие, приземистые с шерстью короче 6,5 см были отнесены ко второму классу. Животные, уклонявшиеся в мясному типу, с плохой оброслостью брюха и ног – к третьему. Изнеженных и переразвитых маток с ослабленной конституцией собрали к отаре четвёртого класса. В отдельную отару были выделены и матки с неоднородной, полугрубой шерстью. Крайне переразвитых, нежизнеспособных, а также очень мелких овец выбраковывали. Отары распределили по фермам, лучших животных закрепив при хороших пастбищах.

    Бонитировка показала, что бараны-производители представляли собой неприглядную картину, а выращиванием ремонтных баранчиков совхоз не занимался. Всё это предстояло изменить, и селекционеры решились на серьёзные эксперименты. 

    Были отобраны сто лучших тонкорунных баранчиков стада. Провести зиму им предстояло в обычных условиях: ночевали в открытых катонах из трёхметровых щитов, закрытых снаружи по периметру соломой, днём после подкормки обычным сеном (0,3-0,4 кг) их выгоняли на пастбище, вечером вновь подкармливали сеном и концентратами. Во второй половине ноября животные начали худеть, в декабре они уже не могли пастись, их перевели в изолятор. Это был первый безжалостный, жёсткий природный отбор. В январе из оставшейся группы были выбракованы мёрзнущие, отстававшие в развитии животные. К весне после такого отбора осталось 46 баранчиков, а затем выбраны 16. 

    В следующую зиму условия были ужесточены – 164 баранчика содержались под открытым небом в катонах, огороженных щитами и обваленных ветошью. С утра животных кормили сеном по 0,5 кг и овсом по 0,4 кг на голову, а затем вплоть до позднего вечера выгоняли на зимние пастбища. Осматривали каждые 15 дней, нестойких животных ставили в овчарню на усиленное питание и наблюдали за дальнейшим развитием. Некоторых возвращали в основную группу, других – в общее стадо. За зиму выбраковали около 60-70%. К бонитировке осталось 64, из которых вновь отобрали самых лучших. 

    Такой метод выращивания баранчиков для ремонта стада стал во все последующие годы системой в совхозе. 

    «Жёстким селекционным приёмом нам удалось удержать часть генов бурятских овец в поместном тонкорунном молодняке и с каждым новым поколением улучшать приспособительные качества племенного стада ядра, которое всё более росло, – писал Иван Котляров. – Это позволило вывести животных из обычных овчарен в лёгкие помещения (трёхстенные укрытия на зимних пастбищах), а затем, когда всё поголовье уже было приспособлено, из времянок – на просторы степей, где животные содержались круглосуточно под открытым небом, ночуя в сухих, удобных, с тёплым ложем катонах». 

    

Молодняк

    Одним из самых ответственных моментов стало выращивание молодняка. Работы ведущих учёных свидетельствовали однозначно – для правильного развития овец и их скороспелости особенно важно хорошее кормление в первые 4-5 месяцев жизни, упущенное в ранней молодости развитие животного наверстать невозможно. Ну, а начинать следовало с момента зарождения плода в утробе матери. Если в этот период кормление матки будет недостаточным, ягнёнок родится не только недоразвитым, но и с бедной кожей, утверждала зоотехническая наука. Помня это, создатели новой породы стремились к тому, чтобы во второй период суягности маток, то есть на конец зимы и весну, создать им наилучшие условия кормления. 

    Если это удавалось, то ежедневный привес ягнят в подсосный период составлял 220-270 граммов. После отбивки от маток в первой половине сентября малыши начинали самостоятельную жизнь, их отправляли на зелёные искусственные пастбища с последующим переходом на солянковые и полынно-злаковые пастбища. Это давало полноценное питание. Наблюдения показали, что такой молодняк при первой стрижке в годовалом возрасте давал на 20-25% больше шерсти, чем тот, что не получал зелёного корма.

    В 1951-52 гг. в совхозе были проведены очередные опыты. Вот суть одного из них. В двух одинаковых отарах были применены различные технологии. Старший чабан А. Эрдынеев начал подкармливать ярок после отбивки от маток с 12 сентября концентрированными кормами из смеси овса и отрубей (по 200 гр на голову в сутки) и выпасать отару на полях после уборки овса и хороших солянково-вострецовых пастбищах. Зимой отара содержалась в кошаре, получала сено и концентраты. 

    Вторая отара, находящаяся в ведении старшего чабана Б. Васильевой, была поставлена на зелёные пастбища июльского посева овса и содержалась в катоне. На участке в 100 га отара выпасалась около 5 месяцев, в период сильных морозов получая небольшое количество сена. 

    За всю зимовку на каждую голову первой отары было скормлено 320 кг сена и 53 кг концентратов, а по второй отаре – 63 кг сена и 12 кг концентратов. Однако шерстная продуктивность ярок отары Васильевой оказалась на 20% выше, чем ярок отары Эрдынеева. Шерсть значительно отличалась также по густоте и классности. Так было доказано: выращивание на зелёнке – не только просто в организации, но и выгодно.  

    

Человеческий фактор

    Среди чабанов и хозяйств жило твёрдое убеждение, что в Забайкалье возможно разводить только полугрубошёрстную овцу. А чабаны и даже зоотехники не знали технологии ведения тонкорунного овцеводства. Если в степях Украины и Северного Кавказа веками складывались навыки по уходу и содержанию, пастьбе и кормлению мериносовых овец, то в Забайкалье это дело было новым, никому не известным. Трудность состояла и в том, что сложившуюся систему нельзя было перенести в Забайкалье целиком без изменений. Многое надо было создавать с нуля. 

    «Мы не жалели сил и времени на практическое обучение чабанов мастерству тонкорунного овцеводства, кропотливо и настойчиво вырабатывали у них навыки в работе, пристрастие и любовь к новой овце, – вспоминал Иван Котляров. – Мне часто приходилось в студёную зимнюю пору бывать у чабанов, ночевать в их промёрзших юртах, слушать воспоминания из прошлой работы в овцеводстве, рассказы о незабываемых днях пережитых людьми в самые свирепые и жестокие годы.

    Овцеводы жили бедно. С болью в душе вспоминается тяжёлый послевоенный период, когда семьи животноводов ютились в дырявых юртах, спали на мёрзлой земле. Не из чего было сделать пол, а единственным источником тепла была небольшая железная печурка. Наши беседы сосредотачивались на вопросах, которые ближе приходились к душе чабана, пробуждали у него интерес и любопытство. Мы пытались выяснить – каких овец хотел бы разводить тот или иной опытный чабан, его соображения о будущей овце, как получить и сохранить более культурных, но и более нежных ягнят. 

    Обычно такие беседы проводились у наиболее опытных, авторитетных и влиятельных чабанов. На их примере и с их помощью учились другие чабаны хозяйств. Передовой опыт становился достоянием всех. Кадры овцеводов становились полны решимости бороться за выполнение великой созидательной программы, направленной на обеспечение населения продуктами питания, а промышленности – сырьём».

    

Семь лет

    В результате семилетней работы со стадом овец совхоза им. К. Маркса произошли серьёзные качественные изменения поголовья.

    Если в 1948 году в этом хозяйстве ещё не было собственных баранов-производителей, удовлетворяющих требованиям желательного типа, то в 1956 году имелось уже 120 элитных высокопродуктивных животных. Средний настриг шерсти они давали по 10,6 кг при живой массе 95 кг. Если в 1948 году животные первого класса и элиты составляли всего лишь 22% от стада, то к 1956 году овец, отвечающих требованиям желательного типа – 1 класса и элиты, имелось уже более 50%. Численность неудовлетворительных овец (4 и 5 класса) сократилась практически в четыре раза, с 43,6% до 12,1%.

    Но как ни велики были изменения в классном составе стада, они ещё не полностью отражали происшедшие сдвиги в его качестве. Важным было то, что за этот период резко возросла шерстная продуктивность всех групп овец, а вместе с этим повысилось и качество шерсти. Так, если в 1948 году настриг шерсти маток составлял 3,06 кг с головы (в том числе, по элитной группе 3,6 кг и первому классу 3,4 кг), а ярок – 2,6 кг по стаду и 3,4 кг по 1 классу и элите, то в 1956 году от каждой матки было получено по 4,4 кг шерсти, а с элитных маток настриг достиг 5,7 кг. От ярок по хозяйству было получено по  3,7 кг с головы, а по первому классу – по 4,4 кг. 

    Всё это говорило о том, что создано новое репродуктивное стадо овец, коренным образом отличающееся от того, что было здесь ещё каких-то 7-8 лет назад.

    Мария ВЫРУПАЕВА,