Нобелевская: за что и кому

    Достижения в области физики, химии, физиологии или медицины, литературы (за произведение, отражающее человеческие идеалы), за сплочение мира (также за уничтожение рабства, снижение численности армий, содействие мирной договорённости). В 1969 году Шведский банк инициировал ещё вручение премий по экономики.

    Буквально в эти дни объявляются очередные счастливчики, удостоенные звания «Нобелевский лауреат». Среди победителей – японский биолог Есинори Осуми (изучил механизм аутофагии – «самопоедания» клеток). Трое физиков из США, Британии и Шотландии взяли «Нобеля» за теоретические открытия топологических фазовых переходов и топологических фаз материи. Химики – трое учёных из Франции, Шотландии и Нидерландов – победили благодаря проектированию и синтезу молекулярных машин (потенциал технологии сравнивается с созданием кривошипно-шатунного механизма в XIX веке, приведшего к промышленной революции; машинки величиной с молекулу преимущественно будут использованы в медицине).

    В развитие сельского хозяйства нобелевские лауреаты разных лет тоже внесли значительный вклад. Так, например, в 1918 году немец Фриц Габер (позже печально известный изобретатель и пропагандист применения отравляющих веществ на поле боя) был награждён за технологию синтеза аммиака.

    В 1945 году финн Арттури Виртанен был премирован за «исследования и достижения в области сельского хозяйства и химии питательных веществ, особенно за метод консервации кормов». В 1970-м американский агроном и селекционер Норман Борлоуг получил премию «за вклад в решение продовольственной проблемы, и особенно за осуществление Зелёной революции»; учёный десятки лет посвятил выведению высокоэффективных сортов пшеницы (в том числе с коротким стеблем), устойчивых к полеганию. Благодаря ему, Мексика к середине 50-х годов полностью обеспечила себя зерном и начала его экспорт.

    Что касается национальной принадлежности удостаивавшихся высокого звания, то у нашей страны урожай нобелевских премий не очень радует. Гордимся учёными Павловым, Мечниковым, Пригожиным, Черенковым, Ландау, Капицей, Гинзборгом, Абрикосовым… Литераторами Буниным, Пастернаком, Шолоховым, Солженицыным, Бродским… По сравнению с ними, совсем недавно (всего-то десять лет назад) радовались и удивлялись мы не явившемуся за наградой гениальному математику из Петербурга Григорию Яковлевичу Перельману. Но у великих умов свои причуды, простым смертным даже названия их научных работ кажутся китайской грамотой.

    И не знаешь, что лучше: верить тому, что «не любят нас» на Западе и именно потому российские имена всё-таки редко звучат при вручении Нобелевской премии. Или признаться себе самим, что отечественная наука и литература не поспевают за конкурентами. Что касается миротворчества, то действующему президенту и думать не стоит, чтобы повторить «трюк» Михаила Горбачёва 1990 года.

    А создателю динамита (кстати, много лет жившему и работавшему в России) – респект: интрига разменяла вторую сотню лет и острота та же.