Вывозящая область

    – Иван Васильевич, в чём видите перспективы развития сельского хозяйства и, в принципе, нашего аграрного Забайкалья? Мы же видим, что особенных надежд нет, а люди уезжают из региона. Не интересен им край…

    – Я буду сейчас вас переубеждать! Я не согласен с тем, что перспектив нет. А мнение такое существует, потому что мы сами себя стали хаять. Сами.

    Да, развалилось село, но ведь разваливалась не только наша Читинская область, а разваливалась вся Россия. Но мы развалились больше всех, потому что у нас не было людей, кто мог бы повести. Я имею в виду село.

    Промышленности у нас сильно и не было, горнорудники были слабые, они развалились. 30–32 тонны золота у нас добывали, потом спустились до семи, сейчас 13 тонн, то есть дело пошло. А село развалилось, и мы его не собираем!

    Мы – вывозящая область. Триста тысяч тонн хлеба отдавала государству Читинская область, но как умно делали! Хлеб – государственный продукт, но никуда не вывозили его, а оставляли дома, на хлебоприёмных пунктах, все эти 300 тысяч тонн перерабатывали в комбикорма, была людям работа. А дальше эти комбикорма уже государство распределяло – сколько-то себе оставить, сколько-то отправить в другой регион.

    Мы вывозили шерсти до 16 тысяч тонн. Вторыми были в стране по поголовью, третьими – по вывозимой продукции! Картошку – военным, свёклу, морковь, капусту – всё же мы это вывозили! А сегодня всё завозим! Практически на 6 млрд рублей завозим молочной продукции. Вот какая разница.

    

    – Это же общероссийская реальность?

    – Россия сегодня себя обеспечила мясом и впервые, по итогам 2017 года, стала экспортировать, но немного, всего 250 тысяч тонн, по-моему, в Китай. Но в то же время у нас не хватает говядины, и мы почти столько же её завозим. Хотя десять лет назад производство было 7 млн тонн мяса, а сейчас 14,6 млн – вон куда шагнули!

    Невообразимые результаты получены на свиноводческих комплексах. Свиноводческие комплексы в России работают все на уровне мировых по затратам корма на килограмм привеса. Мировым аналогам мы уступаем по воспроизводительной способности – многоплодность у свиноматок немного уступает, и технология несколько другая. Там для свиноводства есть инкубаторы, а в России нет. У нас если 500 граммов поросёнок родился, мы не боремся за его жизнь. По птице Россия тоже находится на мировом уровне по птицефабрикам. И по молоку какие показатели?! Россия советская доила 2700 литров, мы в области в лучшие годы – 2099, а сейчас доят 5500!

    

Сами себя схаяли

    – Вот мы себя схаяли. Свиноводства не стало, птицеводства не стало. И мы сегодня ничего не предприняли, чтобы улучшить этот «имидж».

    

    – А есть такие возможности?

    – Есть! У нас есть преимущества несомненные. Потребность в кормах животных у нас почти на 50% ниже, чем на западе. Почему? Потому что в октябре там выпадает снег, огромный снег, животные все в стойлах, и до 10 мая они никуда не выходят, снег тает, всё сыро.

    А у нас в Забайкалье лошадям мы почти ничего не готовим. Почему бы не развивать коневодство? До нас умные люди были же, поголовье достигало 600 тысяч голов, а сейчас 93 тысячи. Крупного 800 тысяч было, сейчас – 440.

    Потребность в кормах на овцу – 5 центнеров на зиму, нам двух хватает; концентратов нужно 90 кг, нам 50–60 кг хватает! На молочное скотоводство, конечно, затраты должны быть серьёзными, а мясное – пожалуйста, занимайся! Нам хватает две тонны грубого корма, не надо 5 тонн. Это же всё отработано! И концентратов нам хватает 3 центнера, а не шесть. Вот какое мы имеем преимущество и до сегодня им не пользуемся!

    

    – Почему мы так плохо живём, если мы такие умные?

    – Природа умная у нас, а мы…. Не очень, видимо.

    

Накормить себя

    – Что делать с миллионом овец?

    – А нам миллион не нужен!

    Крупных комплексов в Забайкалье не будет, об этом уже заявлено. Нам сказали, что наша главная задача – накормить своих людей, накормить себя. Чтоб накормить людей, нам надо иметь 700 тысяч голов КРС, два миллиона овец, 300 тысяч свиней и 150 тысяч лошадей. Я считаю, что именно такая структура обеспечит нам получение 123 тысяч тонн мяса, плюс 2 тысячи за счёт оленей и верблюдов, итого 125 тысяч тонн, это потребность нашего региона.

    

    – Через какой период времени и какими ресурсами можно получить два миллиона овец?

    – Над этим вопросом нужно серьёзно работать. Надо составить оборотку стада, это основа основ! По лошадям у меня есть, прямо по годам, как до 150 тысяч дойти. Что касается крупного рогатого скота – вот привозили в край полторы тысячи голов племенного скота из Канады, и где он? Никто с ним не работает, и никто не знает, сколько сейчас.

    Нам нужно получать приплод. Сейчас у нас есть сельхозпредприятия, фермеры, личные подворья. Но почему никто не работает? Ведь взять если по-прежнему, фермер – это же кулак! А кулак имел страшную производительность. Где она сегодня? Но фермер не виноват. У него ничего нет, с ним никто не работает, всё заброшено.

    По данным за 2017 год, на 2,5 жителя нашего края приходится одна голова КРС, в России – на семь человек одна. У нас на 2,2 человека – одна овца, в России на 6 человек; лошадей – у нас на 11 человек одна лошадь, а в Российской Федерации – на 40. У нас просто нет производительности!

    Мы должны получать 120 ягнят, овцематка даёт 150 ягнят! Почему все дохнут-то?

    

    – Почему?

    – Потому что нет технологии. Все всё забыли. Пришли новые люди, школ нету, семинаров нету, никто ничего не проводит по животноводству. Одна идея – просить деньги!

    

Прекратить приписки

    – Вся трагедия – это приписки. Мы фактически ничего не производим, а отчитываемся!

    Производство мяса в свиноводстве у нас на одну голову – 253 кг, такого в России нету. 134 кг – в скотоводстве, тоже много. В овцеводстве забайкальском страшных приписок нету, там просто нет продукции, вот и всё.

    Первое, что нужно, – отказаться от приписок.

    По отчётам Забайкальский край производит 85 тысяч тонн мяса, а фактически, я считаю, мы производим 52–53 тонны, и это показатель уровня хороших советских лет. Мы отчитываемся о производстве 165 тысяч тонн картофеля, при этом ещё 65 тысяч завозим, итого получается 230 тысяч, а для потребления нам надо 115 тысяч всего! То есть – или спиртовой завод открывать, или патоку готовить, или чипсы, с такими-то показателями?!

    Россия производит 207 литров молока на человека, мы – 313. И на 6 млрд ещё завозим…

    

    – Кому выгодны эти приписки? Или понеслось в своё время, и остановиться не можем?

    – Так и есть, начали в двухтысячных годах.

    А сейчас очень слабый состав директоров в хозяйствах. Главы администраций сёл меняются часто. Большинство и не знают, как делать расчёт производительности, а некоторым главное, чтоб машина была импортная. Пришёл, поработал, было 1000 тонн молока в деревне, через полгода стало уже 1100.

    

    – А в советский период были приписки?

    – Нет, конечно. В советский период посадили бы. Это после 2000-го началось.

    А если про советский период вспоминать, однажды я присутствовал на бюро райкома. Выяснилась такая ситуация: не выполняли план по молоку, купили масло, сдали на маслозавод и перевели на молоко, чтоб отчитаться. Так за это дело первого секретаря с работы сняли, председателя райисполкома с работы сняли…

    

    – И что, прямо про все случаи узнавали?

    – Так это один случай, больше быть не могло.

    

    – А сколько, по вашим данным, у нас овец?

    – По данным ЦСУ (Центральное статистическое управление. – Авт.), с козами в 2017 году было 494 тысячи голов; если коз у нас 60 тысяч, овец, значит, остаётся 430 тысяч.

    

    – Вы верите в эту статистику?

    – Нет. Овец у нас ещё меньше. Я много анализирую материала. Хозяйства сдают отчётность в районные управления, в племенную службу, в министерство сельского хозяйства, но серьёзного анализа этих документов никто не производит. Если анализировать, то приписки видны невооружённым глазом.

    

Государственный миллиард

    – Как с этим бороться, Иван Васильевич?

    – Вплоть до прокуратуры хочу дойти.

    Предыдущий министр сельского хозяйства Кузьминов уже начал входить в курс дела, я к нему неоднократно обращался, если бы не известные события, он бы, я думаю, начал этими вопросами заниматься. Начали проверять площади посевов и паров – это обязательно нужно делать, чтобы поправить статистику и прекратить приписки в растениеводстве.

    Наше государство и наш край очень серьёзные деньги выделяют на вопросы разведения скота. По моим подсчётам, грубо, на разведение ушло не меньше миллиарда бюджетных денег, а прорыв так и не наступил.

    Кроме этого, государство даёт субсидию «корова – телёнок», но мы получаем по 50 телят, не больше, остальное – приписки. Наша администрация выделяет большие суммы, в пределах 30 млн рублей в год, на искусственное осеменение КРС у населения. Это настолько серьёзная работа, раньше в колхозах и совхозах были технологи на фермах, всё велось под наблюдением, а сейчас в России осеменение ведётся только на крупных комплексах, поскольку это высокие технологии. У населения на западе искусственного осеменения нет, и не то, что не хотят, просто нужен надзор серьёзный. Прибалты только освоили технологию, по хуторской системе работают. А у нас что происходит? У нас сегодня в племцентре все документы уничтожены. Деньги затрачены, а документы где?

    

    – Так это преступление?

    – Я считаю, что прокуратура должна всё это проверить. Государство даёт большие суммы, и они должны работать для всего нашего края. Должен быть результат!

    

    Беседовала Мария ВЫРУПАЕВА