Козлята

    Особенно мне дороги истории, которые случились очень давно: пятьдесят или сто лет назад. Они пропитались духом старины и передавались от поколения к поколению, как некое семейное предание. В нашей современной жизни таких случаев я не встречал, а посему представляю на ваш суд очередной рассказ.

    После Великой Отечественной войны очень немногие вернулись с фронтов в родные сёла. Те же, кто вернулись, вынуждены были поднимать заново как своё, так и колхозное хозяйство. Женщины трудились наравне с мужчинами на пашнях, в коровниках, тепличных хозяйствах. Так было и в селе Урульга, расположенном в ста сорока километрах от Читы. Никита вернулся с войны без единой царапины, хотя протоптал сапогами длинный путь от Курска до Варшавы. Видел, как умирали товарищи, как сгорали в огне целые города, словом, познал все ужасы войны. Уходя на фронт весёлым парнем, никогда не расстающимся с гармошкой, вернулся он седым стариком, несмотря на возраст. Глубокие морщины пережитого всенародного горя навсегда впечатались в теперь уже никогда не улыбающееся лицо.

    На селе Никиту уважали. Крепкий хозяйственник, он никогда не жаловался на свою судьбу. Понимал, что ему повезло в этом отношении. Боевые товарищи давно в сырой земле лежали. В общем, его сразу выдвинули в бригадиры, отвели целинное поле, снабдили тракторами и толковыми помощниками. Своей семьи у него теперь не было, мать сына не дождалась, отца он не помнил, ну а жениться не успел. Всё искал свою любимую, присматривался, да так и не успел. Лучшие годы жизни унесли сороковые кровавые годы. Понятное дело, мужиков на селе повыбило войной, и женщины засматривались на работящего холостяка. Но тот пропадал на пашне всё свободное время и пешком, за неимением транспорта, проходил немалые расстояния. Часто, дабы не терять времени, ночевал прямо в поле. Под гул тракторов, ворочающих целину, засыпалось легче. Приятно было, закрыв глаза, думать, что это не танки рвут землю гусеницами, а мирные машины работают на благо людей.

    В тот день, как всегда задержавшись на пашне до вечера, Никита решил, что успеет засветло дойти из Урульги в соседний посёлок Карымское. Расстояние немалое, но он решил рискнуть. Солнце медленно ползло за горизонт. По соседней пологой сопке, словно чёрные жуки, медленно ползли трактора, таща за собой плуги. Ветер шевелил полевые травы, и Никита с наслаждением вдыхал сырой вечерний воздух. Тишину нарушал лишь отдалённый гул тракторов. Неожиданно он увидел, как навстречу метрах в ста идёт женщина с двумя детьми. «Бедолаги, – подумал Никита: – Припозднились. Теперь до села засветло не успеют». Он пошарил в кармане и нащупал там кусок замызганного сахара – великое богатство по тем временам для всех окрестных ребятишек. Сахаром его угостил председатель, а вот теперь он намеревался порадовать им повстречавшихся детей.

    Неожиданный звук сзади заставил его обернуться на мгновение. А когда Никита вновь повернул голову, сахар выпал из вмиг ослабевших пальцев в густую траву. Вместо женщины и детей ему навстречу бежала большая коза с двумя козлятами. Да, Никита прошёл войну, видел такое, от чего волосы встают дыбом, от чего жить не хочется. Видел то, что снится кошмарами и что невозможно забыть. И вот теперь это ненавистное чувство страха вернулось. Но это был не тот страх, что на фронте. Там были наши, и были немцы, видно было врага и видно было, откуда ждать опасность. А здесь... Никита быстро попятился, затем развернулся и без оглядки бросился бежать к тракторам на сопку. Земля летела под ногами, кепка потерялась, но он даже не заметил этого. Забежав на пригорок, он буквально влетел в кабину ошалевшего тракториста и только здесь осмелился оглянуться назад. Там, внизу в вечернем освещении колосилось поле, но на нём до самого горизонта никого не было.

    

    Если у вас есть на примете что-то подобное, и вы хотели бы поделиться своей историей с нашими читателями, прошу написать всё как можно подробнее в свободном стиле. Почта для писем: karnak-simbel@mail.ru

    

    Антон Доценко, (все имена были изменены)