«Крутые» эвенки Мальчакитовы

    А «крутой» эта семья для меня стала потому, что так её назвал некий житель Кюсть-Кемды, то ли эвенк, то ли кто-то из якутов, которые, оказывается, тоже жили хуторами и живут здесь с незапамятных времён. Этот кюсть-кемдинец, указывая дорогу к Мальчакитовым, сказал, что у героев статьи забор железный, и он в селе такой только один. И дал понять, что это круто.

    И действительно, мальчакитовский двор весь огорожен красным металлопрофилем. Но ничего такого особенного я не увидел на усадьбе. Обыкновенная, высотой, против ожидания, всего в полтора метра, современная и практичная изгородь, какие в любом среднем селе Забайкалья автор видел много раз, деревянный брусовой дом, построенный наверняка лет 30 тому назад, небольшая бревенчатая банька и не очень новая легковушка средней ценовой категории. И всё, никакой «крутизны», никаких «Ленд Крузеров» или «Тундр» и хоромов. «Крутизна» же, по моему мнению, у Мальчакитовых совершенно в другом.

    

Семья с экранов ТВ

    Эта известная в районе и крае семья не обделена вниманием СМИ, про них сняты фильмы, в интернете живут ролики про Мальчакитовых, но из печатных изданий «Земля» первой побывала у этих каларских аборигенов из Кюсть-Кемды. Как сообщил глава семьи, Юрий Юрьевич, бывший бригадир оленеводов и коренной сакукано-чарский эвенк 50 с лишком лет из рода якоткар, ударение в названии района ставится на первом «а», что было неожиданно для автора. Мы-то, все забайкальцы, привыкли к иному произношению. Знают многие потомственных оленеводов Мальчакитовых² как единственную в окрестностях Чары семью, которая держит оленей, а также как зачинателей большого и нужного дела – туризма на горных оленьих стойбищах. Кроме того, у них многочисленная, крепкая и дружная семья.

    Оленей, с ударением на второе «е», как говорит сам Юрий Юрьевич, у них чуть более 100 голов, а было куда меньше. После распада колхоза с его оленьими стадами, звероводческим хозяйством, другими производствами, например, даже МТФ, которые правление хозяйства не сумело удержать, 10 лет назад оставалось всего 12 голов из всего стада в 500 голов. Пришлось Мальчакитовым приватизировать остаток колхозного стада по известной схеме «в счёт невыданной зарплаты» и начинать заново, практически с нуля, здешнюю традиционную отрасль, без которой Забайкальский Север выглядит очень ущербно. Во многом Юрию Мальчакитову принадлежит заслуга сохранения оленеводства на Чаре.

    Я побывал в семье в самом начале июня, когда северная тайга начала стремительно менять свой облик с серого на зелёный, хотя по ночам температура устойчиво уходила за нулевую отметку, как и сейчас, в начале тёплого сентября. Чара – это хоть и не Крайний, но Север. А живёт Юрий Юрьевич там, где на три стороны света ничего нет на сотни и сотни вёрст, одни горы и лиственничная тайга. И на карте только в Иркутской области и Якутии видны населённые места, причём известный город Бодайбо располагается не на севере, как думаем мы все, а точно в западном направлении. Каларский район оторван от центра и юга Забайкалья. Отсюда намного проще доехать до Иркутска или Благовещенска, сев на поезд. Впрочем, сейчас и до Читы можно уехать на колёсах, но на это уйдёт более двух суток по БАМу через Тынду. Другое дело – добираться самолётом до забайкальской столицы, но и здесь непривычны целых полтора часа лёту со стоимостью билета около 10 тысяч рублей. А на юг, до самой Читы, кажется, тянутся тоже совершенно дикие места. Это хорошо видно из иллюминатора Ан-24, покрывающего от Чары более 700 км жуткого горного бездорожья и безлюдья. И только ниточка БАМа в долине реки Чара создаёт видимость обитаемых мест. Сама же железная дорога нисколько не впечатляет ни вблизи, ни вдали – настолько высоки здесь горы, настолько широки здесь пространства, что мощные тепловозы и поезда с насыпью кажутся просто игрушечными. Природа Северного Забайкалья может давить, но, несмотря на свою мощь, она очень ранима. Местные говорят, что возле Чары хорошую рыбу или зверя уже не добыть. Оленям же, даже стаду в 100 голов, нужны большие пространства, потому что они питаются почти на 100% только ягелем, растущим по сантиметру в год. Потому Мальчакитовы арендуют у государства более 30 тысяч гектаров горной тайги.

    

Продолжатели рода

    Семья у Юрия Юрьевича большая, и живут они сейчас не в прежнем своём колхозном доме, а в приобретённом, который получше, чем старый. Старый, построенный когда-то колхозом, был очень мал и никуда не годен, а в приобретённый дом, который побольше и подходит большой семье, пришлось изрядно вкладываться. Старшие дети уже взрослые – их трое, разъехались, кто подальше, кто поближе. Но дома ещё трое юных, несовершеннолетних Мальчакитовых. Из младших ещё школьник 14-летний внук Глеб, ростом за метр восемьдесят пять, является настоящим наследником рода Мальчакитовых. Папа у него погиб, и он вырос в семье деда и бабушки, Миры Григорьевны.

    Самая же старшая, Наталья Юрьевна, кандидат филологических наук, работая в эвенкийской школе в Якутии, серьёзно занимается наукой и каждый год выезжает на различные симпозиумы, конференции как в России, так и за границу, чаще по тематике народов Севера. Недавно она побывала в Китае в Эвенкийском национальном районе на большой встрече северных народов, где познакомилась с соплеменниками-эвенками, живущими похуже, чем у нас, потерявшими очень много народу при переходе границы в 30-е годы и, как ни удивительно, разводящими сейчас коней. Другая дочь, красавица Надежда, ветеринар по образованию, работает сейчас в Байкальской горной компании в Новой Чаре, а третья живёт и работает в Улан-Удэ. Две младшие из пяти девочек Мальчакитовых приёмные: одна дошкольница, другая чуть постарше. Они удочерены здесь же, на Севере.

    

Эвенки и смартфоны

    Мира Григорьевна рассказывает, что их семья адаптировалась к новым временам, как, впрочем, все каларские эвенки, хотя, как и всему народу, не только местному, но и по всей России, им приходилось очень трудно в те первые годы посткоммунистического житья и обустройства «нового-старого» государства. Говоря про колхозы, она не очень одобрительно высказалась про них, видимо, всё-таки командно-административные порядки и не слишком правильное хозяйствование не очень по нутру свободолюбивым северянам. Когда автор побывал у них дома, девочки были увлечены интернетом в смартфонах, изредка отвечая родителям на эвенкийском языке. Домашний роутер позволял свободно гулять по всем закоулкам Большого мира, где можно даже затеряться. Но в семье Юрия Юрьевича берегут родной язык, и стар и млад свободно разговаривают на родном эвенкийском, а сам он является старейшиной рода и старается поддержать эвенкийскую культуру и традиции. У него сохранены многие предметы быта, и он кое-что показал и рассказал специально корреспонденту газеты. Например, показал медвежий череп и объяснил, что такое «ба» – это переносная детская люлька, крепящаяся к оленьему боку на переходах. Без кочёвок жизнь оленьего стада немыслима – олень питается главным образом мхом ягелем, который растёт очень медленно и не повсюду. На мой вопрос человека, ни разу не соприкасавшегося с бытом эвенков, не собирается ли глава семейства открыть небольшую экспозицию прямо дома, Мальчакитов отвечал, что это дело музеев. Он же больше занимается туристическими маршрутами на своих землях в вершине Сакукана, там уже кое-что обустроено и есть что показать гостям. Ну а гости бывают самые разные. Об этом свидетельствует специальная книга-журнал, где оставляют записи туристы. Есть тут и итальянские, и немецкие, и швейцарские фамилии, а один композитор родом из Улан-Удэ, работающий в Москве, по имени Баир, специально приезжает к ним для творческой работы по очень серьёзным музыкальным вещам. Ещё Юрий Юрьевич рассказал, что сейчас чумы на стойбищах строят уже из современных материалов. Для жилья чаще используют палатки и применяют современные способы освещения. Прежде были случаи, когда в темноте Юрий Юрьевич после перегона стада оленей обжёг руки варевом для бригады, большой шрам от ожога до сих пор сильно заметен. Тогда спасался, рассказывает бывший бригадир, жиром черношапочного сурка. На вопрос об использовании в пищу медвежьего мяса (случай заражения от него, кажется, был в Усуглях) он спокойно сказал, что эвенки не болеют от любого медвежьего мяса, поскольку предостерегаются и варят его в кипящей воде не менее часа. Такая вот народная мудрость. Юрий Юрьевич может все традиционные принадлежности быта эвенков смастерить сам, и кое-что продемонстрировал автору. Сейчас на стаде Мальчакитовых младший брат Юрия Юрьевича, а его самого пригласили работать егерем в Кодарский национальный парк. Кто же лучше старшего Мальчакитова знает горные тропы и животный мир Кодара?

    

Гостю – почёт

    Гостя-журналиста накормили эвенкийским супом из мяса согжоя³ и дважды поили чаем. Гостю из Читы было вполне уютно в этой дружной и трудолюбивой семье, и у него остаются самые тёплые воспоминания о том длинном дне в Кюсть-Кемде. Таковы они, гостеприимные и душевные Мальчакитовы, как, впрочем, и все забайкальцы. Не теряя связи с Юрием Юрьевичем, постоянно убеждаешься, сколько же много у него бывает гостей. Например, специально к ним приезжала эвенкийская шаманка из Улан-Удэ, чтобы провести особый ритуал по защите этих мест от разных невзгод и неурядиц. И как понял автор, приезд свой она приурочила к встрече Нового года, который у эвенков отмечается в конце весны. Из бесед по телефону можно сделать вывод, что Юрий Юрьевич постоянно занят, он то на пожаре в тайге, то выехал в Чару в контору заповедника или в горах, или же у него гости. Разговор с ним всегда ограничен временем, а когда я был у Мальчакитовых в гостях, у главы семьи свободным было всего полдня, остальные часы встречи журналист и хозяин общались между делом. Он, взяв короткий отгул на работе, готовился выехать на родовые земли в долину горного Сакукана к брату на стаде – подбросить необходимое в работе, рассказать новости. Связи там, высоко в горах, нет никакой, а до оленьих пастбищ 4 часа ходу по марям и болотистым местам на машине, естественно, высокопроходимом ГАЗ-66, и целый день пешей ходьбы. Старший Мальчакитов, по всему ясно, – человек дела, у которого, хоть на вид мягкий характер и удивительная обходительность, чувствуется крепкая воля настоящего горного эвенка. Приказы-распоряжения, которых было много в тот день, видимо, по хозяйству и быту большой семьи, отдавал именно он, и всё это на эвенкийском языке, в котором автор не понимал ни слова, а только догадывался.

    А вообще, семья Мальчакитовых – это самая обыкновенная забайкальская семья с обычными же заботами-тревогами, и живёт она на простом деревенском подворье, хоть и имеет довольно большое стадо оленей. Из «крутого» у семьи Мальчакитовых имеется, видимо, лишь множество человеческих связей и много-много друзей, с добавлением к этой категории твёрдого, очень крепкого характера Миры Григорьевны, на которой держится во многом порядок и благополучие уже не семьи, а целой династии. В тот день памятной встречи она с младшей дочерью собиралась в Читу на операцию у девочки. Дома должен был оставаться Юрий Юрьевич.

    Эта семья, быстро адаптирующаяся к изменяющемуся миропорядку, нормально воспринимает сегодняшние реалии жизни, не уходит от традиций своего народа и очень старается поддерживать их⁴.

    Автор, надеясь ещё раз встретиться с Мальчакитовыми, высказал это Юрию Юрьевичу, на что мудрый глава семейства в недавнем разговоре по телефону отвечал: «…Обязательно увидимся, живём-то мы где? Не в Забайкалье ли?» Ответ был такой: «Конечно, в Забайкалье!» А как иначе?

    

    Геннадий БОЛОТОВ

    

    ¹Название села не эвенкийское, а якутское;

    ²По словам Юрия Юрьевича, прваельно будет Манчакитов;

    ³Дикого северного оленя;

    ⁴Художественные материалы про Мальчакитовых можно найти в интернете, авторы – Ольга и Максим Стефанович из Читы и журналист из Улан-Удэ Шеметова.