На месте бора

Сосна не Крылова

    – Есть отдельная тема, сейчас её прорабатываем, и добьёмся этого – восстановления Цасучейского бора, который выгорел на 70%. Есть места, где деревья начинают расти самосейкой. А есть те, где было два пожара – в 2007 и 2015 годах, и там уже ничего не растёт. Там только высаживать. Мы к этому придём. Это один из приоритетов, – сказал он в интервью корреспонденту ИА «Чита.Ру».

    Несмотря на всю свою уникальность, печальную известность Цасучейский бор приобрёл семь лет назад, когда практически полностью сгорел. От роскошного соснового леса сейчас остались лишь редкие необгоревшие деревья на немаленькой территории – 57,9 тысячи га, место густого соснового бора практически заняла степь.

    По словам Алексея Черепицына, и.о. директора Даурского заповедника, бор начал гореть с 1993 года, когда в Даурском экорегионе начались климатические изменения, связанные со сменой циклов – водного на сухой. В период засухи стали мелеть и исчезать водоёмы. Совсем без воды остался и Цасучейский бор, на территории которого находилось единственное озеро Бытевкен с двумя маленькими Бытевкенчиками, расположенными рядом. Соответственно, малое количество осадков, сухие ветреные весна и осень – пожароопасная обстановка в бору была обеспечена.

    – С начала сухого цикла и до 2012 года лес горел практически каждый год, да ещё и по несколько раз. Самые масштабные пожары, уничтожившие большую часть бора, были в 2000, 2003 и 2012 годах. Больше 18 тысяч га сгорело в 2000 году, чуть больше 12 тысяч га – в 2003-м, но самый сильный пожар случился в 2012 году, когда сгорело 32 тысячи гектаров. Той весной во время сильного ветра от замыкания проводов на линии электропередачи загорелась степь южнее бора. Локализовали пожар и даже как будто ликвидировали, но он остался тлеть какое-то время в торфяниках просохшей поймы одной из степных речушек. При сильном южном ветре огонь «выскочил» снова и с большой скоростью широким фронтом пошёл на Цасучейский бор. В степи его просто не смогли остановить. По-моему, за сорок минут он прошёл верховым пожаром 18 километров от южной закрайки бора до северной. Верховой пожар – это следствие плотно сомкнутых крон деревьев, – вспоминает Алексей Алексеевич.

    И всё бы ничего, после пожара лесовосстановление начинается очень активно, поскольку при нагреве раскрывается вся шишка. Погибая, сгоревшая сосна выбрасывает семена, и начинается активное восстановление. Вокруг сосен на пожарищах поднимается густая молодая поросль, но вторичные и третичные пожары сводят все старания по самостоятельному восстановлению на нет.

    – Она только поднимается, сосна, а через два-три года – раз и повторный пожар, после которого уже ничего не остаётся. А вообще наш бор уникальный. Чтобы в степи вырос островной бор на надпойменных песчаных отложениях по типу ленточных боров Алтая, это очень большая ценность. Многие учёные считают, что бор, скорее всего, изначально искусственным был; легенды гласят, что его когда-то воины Чингисхана посадили. Правда, сосна здесь вовсе не сосна Крылова, как многие считают, а сосна обыкновенная, а то, что она такая разлапистая, – следствие произрастания её на открытых степных участках, – говорит Алексей Черепицын.

    «Цасучейский бор» – заказник федерального значения, который находится в ведении Даурского заповедника. Распорядителем же лесного фонда является ГКУ «Управление лесничествами Забайкальского края», а значит и деньги на его восстановление выделялись и будут выделяться федеральные. Только будет ли от них толк? Бор восстанавливали и в советское время. До пожаров примерно на 10% он состоял из искусственно подсаженных сосен.

    – Саженцы, выращенные из семени в питомниках, слабые и неприспособленные к нынешним климатическим условиям по сравнению с теми, что прошли естественный отбор и взошли в природе самостоятельно. Для нашего бора естественное восстановление – это нормальный процесс, который сейчас идёт, и если даже прорастают всего несколько десятков семян из тысячи выброшенных, они уже прекрасно адаптировались и закрепились нормально, – объясняет Алексей Алексеевич.

    Если опять не будет пожара, разумеется.

    

Сажать – редко

    Сейчас валежник горельников на территории бора убирают местные жители себе на дрова, а также КГСАУ – местный лесхоз. Всё официально и по заранее полученным билетам. Условие – убрать деляны и всю территорию очистить от порубочных остатков.

    С одной стороны, это правильно, а с другой, считает Алексей Черепицын, после уборки абсолютно всего горельника остаются голые поляны, и сосне не за что зацепиться. Нет тени, и прорастающие семена легко сгорают под палящим солнцем или выдуваются сильным ветром. На таких полянах даже восстанавливающая порода – осина, которая должна обеспечивать основной породе, сосне, условия для произрастания, выжить не может.

    – Естественным путём бор распространяется на юг и восток очень хорошо, на неиспользованных долгое время землях сельхозназначения, старых залежах уже вырос 30-летний лес. И сейчас проблема в том, что этот лес раздают в паи под сельхозугодья и, возможно, будут вырубать. Мы вместе с администрацией Ононского района планируем провести круглый стол, пригласить дендрологов, лесников. Сейчас наши ботаники готовят научное обоснование. Лес, выросший в степи, вырубать нельзя, его необходимо переводить из земель сельхозназначения в земли лесного фонда, – говорит Алексей Черепицын.

    Восстанавливать лес искусственным путём и одновременно отдавать под вырубку большие лесные участки просто-напросто неправильно. Будем надеяться, что и власти, и люди, интересы которых затрагиваются при переводе земель в другую плоскость, и природоохранные специалисты придут к общему мнению.

    Пока же нужно предотвращать пожары, считает Алексей Черепицын, поскольку динамика последних лет показала, что искусственное восстановление нерентабельно – климатический период засухи не позволяет сосне прижиться, и вся работа по высаживанию идёт зря. А это значит, немалые деньги могут оказаться просто выброшенными на ветер над ононской степью.

    – Я думаю, не стоит густо засаживать Цасучейский бор, потому что лес наш периодически сгорает, это видно по его распространению и возрастным категориям. Наступит влажный период, а через несколько десятков лет влажный период вновь сменит засуха. Нужно оставлять большие поляны, пропахивать широкие просеки – визиры, чтобы можно было в случае пожара за счёт этих просек делать эффективные отжиги, сохраняя локальные участки. А сплошное лесовосстановление ни в коем случае делать нельзя, и практика это уже показала, – подытоживает специалист.

    В любом случае, решение о восстановлении Цасучейского бора – хорошее. Но чтобы оно было правильным и ненапрасным, предстоит обсудить и принять ещё много решений с природоохранными специалистами, жителями, представителями власти. Круглый стол по этому вопросу запланирован ориентировочно на декабрь этого года.

    

    Екатерина ФИЛИППОВА