Тунеядец Зинаида Лобачёва с. Хушенга, Хилокский район Продолжение. Начало в №42
«В наше время это редкость», – думала Кира и поинтересовалась: – Вы чем занимаетесь? Долго висела в ночи пауза. Наконец ответил: – Похоронами. Полгода назад схоронил мать, на очереди – дядька. – У него нет своих детей? – Есть. Дочка. Она недавно приезжала. Дядька дом на неё переписал. У него хороший большой дом. Сам строил для большой семьи, а жить в нём пришлось одному. Жена с ребёнком уехала от него, полюбив другого. А он прожил один всю жизнь, помогал растить дочь. Хороший мужик, беззлобный. – Почему же она не осталась за ним ухаживать, раз он дом на неё переписал, – удивилась Кира. – Работает она, а я всё равно вожусь с отцом, – просто ответил Артур, – да и им вдвоём веселее. Когда дядя хорошо себя чувствует, они вспоминают прошлое, детские шалости. Я даже завидую им. Жаль, что у меня нет брата. – А вам не обидно – ухаживаете вы, а дом – дочери? – На что он мне? У меня есть дом моих родителей. – Его можно было продать и получить неплохие деньги. Ведь вы без работы. Артур остановился. Хотя было темно, девушке показалось, что он сверкнул глазами. Она поняла, что незаслуженно оскорбила человека. – Я временно не работаю. Я неплохой водитель – без работы не буду, – подавленно ответил парень. – Простите, я не хотела вас обидеть, – оправдывалась девушка. Увидав больницу, которая ярко высвечивалась в темноте большими жёлтыми окнами, постаралась загладить нависшую неловкость: – А вот и больница. Я буду следить, чтобы Сергею Викторовичу делали уколы своевременно. Вам будет легче. – Спасибо, – поблагодарил Артур. Сухо попрощавшись, пошёл домой. Кира немного задержалась, глядя ему вслед; задумалась: «Сложная штука – жизнь. Как в ней разобраться... Один желает быстро, без труда разбогатеть, отравив мать. Другой выматывается с двумя инвалидами, не требуя ничего взамен». Но этот вызов однозначно лёг бальзамом на её неопытное, неравнодушное сердце, напрочь вычеркнув из него людскую жестокость. Оказывается, добро и зло ходят по матушке земле рядом. Кира вздохнула всей грудью свежий воздух поздней октябрьской осени и, вспомнив про отчёт, пошла в больницу. На следующий день вечером в кабинете врача опять появился настырный Максим. Кира не выдержала: – Послушайте! Имейте совесть, у меня и так дел невпроворот, а вы… – Что я? – перебил её Максим. – Матери моей плохо стало, за вами приехал. Девушка тут же переменилась, мысленно отругав себя, что незаслуженно обидела человека. «Впредь не терять самообладание и спокойствие в любой ситуации!» – приказала она самой себе. – Едем. В просторной прихожей, меблированной по-городскому, её встретил пожилой мужчина. – Проходите, пожалуйста, доктор. Она в спальне. На двуспальной тахте с замысловатым рисунком в изголовье лежала моложавая женщина. Кира поздоровалась, присела на самый краешек тахты. – Рассказывайте. Что случилось? На что жалуетесь? – Ой, доктор, давление у меня скачет: то высокое, то низкое, то в жар, то в холод. Измучилась я вся. – Вам сколько лет? – Пятьдесят три, – ответила больная. – Климакс у вас. Это пройдёт. – Сегодня голова сильно болит, мошки какие-то перед глазами. Кира внимательно посмотрела на больную, молча достала из сумочки тонометр, измерила давление. – Сто тридцать на восемьдесят. Для вашего возраста нормальное давление. – Да я таблеток напилась – полегче стало. – Вот и хорошо, раз полегчало. Идёмте, Кира Васильевна, с нами чай пить, – пригласил хозяин, – а то вы всё в трудах. Поди, и поесть-то не когда. – Стараюсь по возможности режим соблюдать, – мило улыбнулась девушка и пошла за хозяином на кухню. Стол был накрыт явно не для простого ужина. Обилие блюд на столе указывали на то, что кого-то здесь ждали. Степенно расселись за столом. – Максим, ухаживай за гостьей, – сказал хозяин, украдкой подмигнув сыну. Парень засуетился. Неумело положил на тарелку ложку салата, рядом вкусно пахнущую котлету с картофельным пюре, на самый краешек – три кусочка колбасы. Аккуратно поставил тарелку подле Киры. В рюмки налил вино.
Продолжение следует |